Клиховский почувствовал, что пережал, провоцируя русского. Этот солдат — не мальчик. Он воевал. Он убивал. И способен снова убить.
Именно об этом Володя и подумал. На фронте случалось всякое. Бывало, какой-нибудь немецкий дот упрямо поливал атакующих из пулемётов, а потом немцы выбрасывали белый флаг и выползали из своего укрытия с поднятыми руками. Таких не щадили. Кончали даже под белым флагом. А бывало и хуже. Когда мимо гнали толпы военнопленных, бойцы отталкивали конвоиров и вытаскивали людей в «каиновой форме» — власовцев. Их расстреливали тут же у всех на виду. Клиховский должен учитывать, что такое возможно.
— Вы загнали меня в угол, — холодно произнёс Володя. — З-зачем вам это?
Клиховский перевёл дыхание. Пронесло. Парень сдержался. Зашуршав в темноте одеждой, Клиховский присел на ящик для поленьев:
— Я не хочу ссориться с вами, Владимир. Мне нужен не враг, а союзник.
— В качестве со-союзника чем вас не устраивает Женя?
— Она ищет Эриха Коха. Как только она возьмёт след гауляйтера, тотчас отделается от меня. Надеюсь, не таким способом, каким вы хотите избавиться от «вервольфовца», — невесело усмехнулся Клиховский.
Володя отвернулся от поляка и смотрел в окно сарая на двор.
— Разве га-гауляйтер — не общая ваша цель?
— Увы, нет. Я — историк. Моя цель — артефакт из музея Пиллау. Старинный меч. Его передали гауляйтеру. А тот поручил Людерсу спрятать эту реликвию. О роли Грегора Людерса я узнал благодаря вам. Вы рассказали, что Людерс оборонял Лохштедт, где я обнаружил часть предметов из музея Пиллау.
Володя не ожидал подобного объяснения. Хотя стоит ли удивляться? Группа литовских учёных собирает книги, увезённые фашистами. Почему бы поляку не искать свою реликвию? Хорошо, что причина подозрительного поведения Клиховского с точки зрения контрразведки совершенно невинна. И плохо, что Клиховский вынюхивает чужие тайны и выстраивает какие-то свои двусмысленные стратегии.
Володя молчал и смотрел на двор, где ничего не менялось. От тихих вспышек маяка чешуйчато загоралась продырявленная крыша. Ободранное дерево вылетало из тьмы, как беззвучный взрыв, и снова исчезало. В домах чернели провалы выбитых окон. Чирикала какая-то ночная пичуга.
— Из меня п-плохой союзник, — взвесив всё, сказал Володя. — Я не влияю на ре-решения Жени. И не могу помешать ей вы-выбросить вас.
— Можете, — спокойно возразил Клиховский.
— Каким образом?
— Самым обычным. Будьте ей хорошим любовником, и всё получится.
Володю будто мокрой тряпкой хлестнули по лицу.
— У меня нет выхода, поэтому я прибегаю к шантажу, — продолжил Клиховский. — Я хочу, чтобы вы убедили госпожу Луданную не избавляться от меня. Иначе госпожа Луданная узнает о Хельге. И о вас тоже. Девушку заберёт контрразведка, а вы укатитесь отсюда куда-нибудь подальше. И не хватайтесь за оружие, молодой человек. Помочь мне — это не измена Родине.