— Поторопились,— заметил он.— Но сойдет, конкурентов пока не слышно.
Только что он произнес эти слова, как на противоположной стороне поляны послышался ясный скрип колес по гальке.
— Кто-то едет,— шепнул Кузьмин, — черт его несет не вовремя!
Химик быстро перевел свои часы на двадцать пять минут вперед и велел маркшейдеру сделать то же. У десятника часов не было. Заговорщики отошли на несколько шагов в сторону и притаились за ближайшей березкой.
Через пять минут, ныряя между отвалами и задевая за кочки и камни, к тому же месту подъехала телега, запряженная одной лошадью; на ней сидело два человека. Они остановились шагах в десяти от столбов, один из них соскочил и подошел к старому столбу.
— Потрафили, паря! — послышался хриплый голос.
— Тащи столб и лопату.
В это время его взгляд упал на стоявший рядом новенький столб, блестевший при лунном свете словно полированный.
— Тьфу ты!.. — скверно выругался приезжий. — Упредили нас с тобой какие-то сукины дети, язвило бы их душу!
— Однако мы не опоздали, дядя, — послышался молодой голос второго.— Полночи еще нет. Без пяти минут, — прибавил он, посмотрев на часы.
— Ну, значит, незаконно поставили, сволочи! Тащи столб, мы ихний выдернем и увезем, а свой поставим на его место.
Он подошел к новому столбу и старался разглядеть надпись, но последняя была в тени.
— Все равно, чей бы ни был, к черту его!
Взявшись обеими руками за новый столб, он начал его расшатывать, но в это время из-за куста выскочили спрятавшиеся служащие «Убогого» рудника.
— Столбы вырывать! — кричал Михаил Петрович. — Это что за фокусы, под суд не хотите ли?
— Вас под суд, черти! — огрызнулся приезжий, опуская руки. — Потому вы свой столб незаконно поставили раньше времени. Сейчас еще полночи нет, а он уже стоит, нате вам, готовенький, и приямок вырыт!
— Неправда! — горячился химик. — Мы начали ставить его ровно в полночь. А если у вас не часы, а старые калоши, то мы тут ни при чем.
— Калоши! — обиделся молодой, также подошедший к спорщикам. — За них тридцать целковых в Чите плачено. А неделю тому назад я их в Мангуте на телеграфе проверял.
— Неделю, говоришь! За это время они и отстали на полчаса, калоши эти самые. Я свои сегодня на телеграфе поставил, нарочно туда ездил для точности,— вмешался Кузьмин.
— Вот смотрите, — кричал Михаил Петрович, вынимая часы. — Видите, уже четверть первого, и у Григория Ефимовича столько же.
— Часы не трудно и переставить, — догадался первый незнакомец. — Мы заявим исправнику и окружному.
— А мы заявим, что вы хотели наш столбик самовольно выдернуть! Мы за березкой стояли, когда вы подъехали, и все слышали.