Самым серьезным из всего этого казалась мне шишка на голове. Она пульсировала, гудела, и, когда я попытался приподнять голову, голова у меня закружилась. Перемещение выглядело как лекция по карательной анатомии. Я свесил ноги с кровати и поморщился: «Глубокая травма медиально-полонной мышцы правой ноги». Я сел: «Косое растяжение хряща плавающих ребер». Поднялся на ноги: «Небольшое растяжение суб… транс… черт, как же оно там называется?» Я представил себе лицо Арвила, хмурящегося на меня из-за своих круглых очков.
Мою одежду выстирали и зачинили. Я оделся, стараясь двигаться помедленнее, смакуя многочисленные занятные новости, что сообщало мне мое тело. Хорошо еще, что в комнате не было зеркала, я понимал, что выгляжу как побитый. Повязка на голове изрядно мешала, но я решил ее не снимать. Судя по тому, как я себя чувствовал, возможно, повязка была единственным, что не давало моей голове развалиться на части.
Я подошел к окну. Небо было затянуто тучами, и в сером пасмурном свете город выглядел ужасно: повсюду гарь и пепел. Лавка напротив трактира была раздавлена, будто кукольный домик под солдатским сапогом. Люди медленно разбирали завалы. Тучи были плотные, так что определить время я не мог.
Я услышал слабый сквознячок – это отворилась дверь. Я обернулся и увидел в дверях молодую женщину. Юная, милая, неприметная – одна из тех девушек, что всегда работают в трактирчиках вроде этого и зовутся обычно Нелли. Нелл. Одна из тех девушек, что проводят жизнь в вечном страхе, потому что трактирщик сердитый и несдержан на язык, да и руки распускать не стесняется. Она уставилась на меня, явно удивленная тем, что я встал с кровати.
– Никто не погиб? – спросил я.
Она покачала головой:
– Парень у Лирамов руку сломал, довольно скверно. Да еще обожгло кой-кого, и все такое…
Я почувствовал, как все тело у меня расслабилось.
– Напрасно вы встали-то, сэр. Доктор говорит, вы могли и вовсе не очнуться. Отдыхали бы вы.
– А… а родственница моя в город не вернулась? – спросил я. – Та девушка, что была на хуторе Маутенов? Она тоже здесь?
Женщина покачала головой:
– Нет, сэр, только вы.
– А сколько времени?
– Ужин пока еще не готов, сэр. Но я вам принесу чего-нибудь покушать, если хотите.
Моя котомка лежала возле кровати. Я вскинул ее на плечо – она была странно легкой теперь, когда внутри не было ничего, кроме чешуйки и лоденника. Я огляделся в поисках башмаков, потом вспомнил, что я их сбросил прошлой ночью, чтобы обеспечить себе лучшее сцепление с крышами.
Я вышел из номера. Девушка тащилась за мной. Я спустился в общий зал. За стойкой стоял все тот же мужик, все с той же кислой миной.