– Кое-что в твоем обществе всегда заставляло меня чувствовать себя лучше.
– Потому что ты, по крайней мере, не такой, как я?
– Нет, но, когда мы встретились, я был очень не уверен в себе. Я решил, что с тобой у меня хотя бы будет шанс.
Она выглядит потрясенной, а я, выдохнув, запускаю руки в волосы.
– Но очень скоро я понял, что сильно переоценил свои шансы и что мне придется немало потрудиться, чтобы тебя завоевать, потому что в тебе нет ничего легкого. Поэтому, когда ты подпустила меня к себе, все стало особенным. Я смотрел, как ты выбираешься из своей скорлупы, и узнал о тебе так много хорошего, в том числе и то, как ты меня страстно любишь. Я никогда не сомневался в твоей преданности, даже когда хотел, чтобы ты показала людям, что на самом деле чувствуешь ко мне. Я знал, что никогда не причиню тебе вреда.
Она снова отворачивается.
– А что, если где-то есть другая женщина, нечто среднее между мной и Лиз?
Ее вопрос больно меня задевает, потому что я сам думал об этом. Неприятно в таком признаваться, но она права.
– Может, и есть. Но нет никакой гарантии, что я найду ее, и уж точно нет никакой гарантии, что она тоже в меня влюбится.
– Ты можешь заполучить любую.
– Это не значит, что я могу сделать так, чтобы она со мной осталась. Лиз мне изменяла. Это было в тот период, когда мы все еще пытались наладить совместную жизнь, прежде чем отказались от семейного психотерапевта, который мало чем нам помог, и обратились к адвокатам. Нет, я не прочел случайно какое-то письмо, которое мне не полагалось видеть, ничего такого. Она сама откровенно призналась. Это был какой-то парень, с которым они вместе работали, а призналась она мне по одной простой причине: она знала, что это причинит мне боль. И получилось все именно так. Я всегда знал, что ты никогда такого не сделаешь. Знал, что если мы помиримся, то есть шанс, что я однажды снова тебя потеряю, но если такое случится, это будет не из-за другого мужчины. Это будет из-за тебя самой. Из-за того, что творится в твоей голове. Ты можешь впустить меня до конца? Ты можешь мне прямо сказать, с чем ты борешься, что чувствуешь? Я уже почти обо всем сам догадался и хочу, чтобы ты знала: мне все равно, что иногда тебе нужна помощь.
– Тина сказала, что я, вероятно, страдаю какой-то формой аутизма. Высокофункциональное расстройство, но все же… Я могу пройти тест, чтобы узнать наверняка, но зачем? Он же ничего не изменит.
– Я тоже думаю, что никакого прока от него не будет. Какая от него польза?
– Тина сказала, что это поможет мне обрести покой.