– Семен Иванович, если уж вы не можете разобраться, я-то что могу сделать?
– Не знаю, – вздохнул профессор, – к вам, Иван Макарович, часто приходят совершенно неожиданные идеи. Хочу, чтобы вы осмотрели Анжелу и дали свое заключение. Понимаю, со временем напряженно, но молодой женщине необходима помощь.
Препираться и отказываться? Не вижу смысла, да и разбудил он меня уже все равно. С другой стороны, я мог бы еще часик вздремнуть…
– Через двадцать минут буду готов, – решил я и встал с кресла.
И вот мы уже прибыли в больницу, которая преобразилась до неузнаваемости. Нововведений много, сестры милосердия уже в другой униформе. Профессор давно признал, что мое предложение заменить апостольник, платье, передник и подъюбник на шапочку в виде колпака и халат – правильное решение. Единственное, в армии все осталось как прежде, но в больничных стенах работать лучше таким образом. Все больницы Екатеринбурга еще не перешли на новый так называемый дресс-код, Портейг объявил, что это эксперимент, но уже все понимают, что так удобнее.
Конечно, столкнулись и с противниками такого новшества среди медицинского персонала. Кое-кто продолжает возмущаться и прямо говорит, что в сем есть что-то от разврата. Ну, не знаю, халаты почти до пят, менять их удобно, да и цена за униформу значительно ниже, а удобство неоспоримо. Появились у нас и носилки-каталки, кресла для передвижения больных, моему конструктору понадобилось всего полдня, чтобы ухватить предложенную идею и выдать чертежи. Сделать же их на заводе, где выпускаются бронемашины (из отходов металла), не составило никакого труда. Правда, на этом все, больше ничего не переиначивал, если не считать, что Семен Иванович время от времени объявляет о новом каком-то препарате против болячек.
– Здравствуйте, Анжела, – поздоровался я, входя в палату к певице.
Молодая женщина лежит под одеялом, на тумбочке стоят различные лекарства, около кровати таз; как полагаю, его используют, когда певицу рвать начинает.
– Она заснула, – поднялась со стула у окна сестра милосердия.
– Давно уснула? – спросил Портейг, подходя к больной и осторожно беря ее за руку, одновременно доставая часы из кармана.
– С полчаса назад, до этого ее вырвало, – вздохнув, ответила сестра и добавила: – Совсем бедняжка обессилела.
– Спасибо, голубушка, – буркнул Портейг, а потом на меня посмотрел. – Пульс понижен, но некритично. Испарина, слабость и рвота, при этом ничего не ест и не пьет, вливаем глюкозу, чтобы совсем не обессилела. Рану перевязывал вечером, заживление идет, но из-за спазмов – не так, как хотелось бы. Что скажешь?