Остановившись, я посмотрел на камеру с левой стороны, потом на ту, что справа. Во всех камерах было одинаковое количество людей, по пять человек, открытый, на виду, санузел, четыре койки, привинченные к полу, стол и два стула. Похоже, камер не хватало.
Я был в скафе, защита тканевая на шлеме поднята, но лицевой щиток затемнён, и пленные не видели моего лица. Шёпот начал нарастать, и появились первые попытки привлечь моё внимание, когда я продолжил идти мимо камер.
Когда я дошёл до камеры, где находилось трое гвардейцев и двое флотских, судя по эмблемам на рукавах их комбезов, один был из княжества, другой – пограничник-конфедерат, то бросил тело охранника на пол. Одним из гвардейцев был Гин. Как и заключённые из других клеток, они тоже подошли к решётке и пристально меня разглядывали, негромко переговариваясь. Некоторые удивлялись, почему их не шарахает ошейником. Послышались первые неуверенные ругательства.
Подойдя ближе, я активировал поднятие лицевой пластины и, усмехнувшись ошарашенному виду майора, сказал:
– Не ожидал увидеть, да?
Майор меня сразу опознал, хотя в его глазах и мелькнуло на миг сомнение. Видимо, ему пришлось пообщаться с моим братцем.
– Ваше императорское величество, – низко поклонился он.
– Чего?! – озадачился я и, тряхнув головой, сказал: – Потом поговорим, нужно убираться отсюда. Времени осталось очень мало.
– Решётки и охрана, командир, – напомнил Гин.
Управление замками решёток было на центральном пульте охраны, здесь такого не было. То есть, чтобы конвоирам забрать мясо, они связывались с центральным постом и просили открыть такую-то камеру, забирали жертву, наблюдали, как решётка опускается на место, и сопровождали невольного гладиатора на Арену. Мне этого не требовалось, так как решётки поднимал искин, и поэтому он сразу же выполнил мой приказ. Решётка стала подниматься.
– В этой сумке четыре тяжёлых армейских бластера с зарядными модулями, там же ручные гранаты, – положил я сумку на пол. – В бауле игольники и боезапас. Вооружайтесь. Гин, командуй.
– Сержант, – обратился Гин к одному из гвардейцев, – ты у нас в прошлом штурмовик, облачайся в костюм, бери один из бластеров. Формируй передовую группу с тяжёлым вооружением.
Конфедерат тоже вооружился игольником и стал выкрикивать своих знакомых, заглядывая в камеры, однако открыл я только одну, ту, где сидел Гин с бойцами.
– Какой план? – спросил у меня майор, мельком посмотрев, как сержант с другим гвардейцем вытряхнули охранника из костюма и свернули ему шею. К их счастью, работала глушилка и заблокировала сигнал нейросети, сообщавший о гибели хозяина, иначе поднялась бы тревога.