– Она хвалилась, что ворует на улицах, и купила себе охотничий лук на эти деньги.
Вэл чуть не засмеялась. Несмотря на всю абсурдность ситуации, что-то в словах Янисы все-таки оказалось правдой. Вэл прижала задрожавшие вдруг пальцы ко рту, стараясь подавить рвущийся наружу смех.
– Смотрю, кому-то очень весело. – Чернобородый стражник вытянул руку, наклонился и схватил Вэл за ухо, выкручивая его, словно наказывая надерзившего ребенка. Боль была терпимая, но достигла своей цели – желание смеяться безвозвратно пропало.
– Что скажешь, баргест? – небрежно проронил пардус, искоса поглядывая на Вэл. – Моя девка говорит, что у нее есть друзья, которые подтвердят ее слова.
Вэл перестала чему-либо удивляться.
Интересно, Яниса с самого начала планировала подставить ее или все это произошло спонтанно? И какова цена?
– Я хочу выслушать и другую сторону, – ответил Раза пустым голосом. Рука стражника вздернула Вэл вверх. Она споткнулась, с трудом удержала равновесие, морщась от боли в гудящем колене и искренне надеясь, что в ноге ничего не сломано; подняла глаза на Раза. Несколько мгновений, за которые сердце Вэл чуть не пробило в груди огромную дыру, она и Раза пристально смотрели друг другу в глаза, а затем Вэл облизнула губы и медленно сказала:
– Все было не так.
– Я слушаю, – ответил Раза, не отрывая от нее холодного, чужого взгляда.
Как не похож он был на того, кого Вэл всего несколько часов назад ласкала своими ртом и руками. Это был совершенно другой, незнакомый ей мужчина; тот, кто принимал решения за свою стаю; тот, чьи распоряжения не обсуждались; тот, кто мог с легкостью перерезать горло своей лошади и точно с таким же спокойным выражением лица уничтожить того, кого любит.
– Да, я воровала, – чувствуя першение в пересохшем горле, произнесла Вэл. – Но все остальное – это ложь.
Замолчала, не находя больше слов. Уже много позже Вэл думала, что, возможно, стоило сказать что-либо еще, умолять поверить себе или даже заплакать, взывая к жалости, но в глубине души она знала, смотря в черные непроницаемые глаза, что это не имело бы никакого смысла. Раза вынес ей приговор сразу, как только услышал обвинения, и ничто не могло изменить его мнение.
Почему? Вэл не могла ответить себе на этот вопрос. Наверное, она делала что-то не так, раз не завоевала истинного доверия своего вожака.
А может быть, она просто была человеком.
Раза молчал, и молчали все вокруг, явно ожидая от него каких-то слов. Он задумчиво повернул голову к чернобородому стражнику:
– Поступай согласно правилам. Она не моя Вторая, помни об этом. Никаких иных свидетелей и шума, ясно?