– По правде говоря, я не особенно талантлив в обрезке деревьев. Это скорее по части Меррика…
– Там шесть маркайюк, – перебил его Рафаэль.
– Продолжайте.
Я поплелся за ними, наспех застегивая свой сюртук. С момента окончания церемонии выпал новый снег. Он хрустел под ногами. Как и прошлой ночью, Рафаэль вышел без верхней одежды, и я понял, что он не чувствовал не только тепло, но и холод. Через несколько шагов меня осенило. Я должен был понять это раньше: он обогревал дом для нас. Он готовил в печи, но не нуждался в нагревательных трубах. Я присмотрелся к вязанкам дров, лежавшим у входа в церковь, чтобы по возвращении узнать, сколько они стоят или по крайней мере сколько времени Рафаэль тратил на их подготовку.
Деревья отбрасывали плотные тени. Крона не пропускала снега, но трава покрылась инеем, и наши следы застывали в ней. Паутина в траве зазвенела и упала, словно сетка, мерцая там, где на нее попадали редкие лучи солнца. Наконец солнце полностью скрылось за ветвями, и мы прошли первые деревья, корни которых не уступали по толщине березам. Наконец вокруг моей руки с тростью замерцало сияние, тусклое как лучи солнца сквозь прикрытые веки. Клем, шагавший впереди, махнул рукой перед лицом.
– Это пыльца, – пояснил я. – Дальше ее будет еще больше.
Рафаэль обернулся. В воздухе повисли очертания его тела, похожие скорее на тень.
– Если вы ее видите, значит, вы зашли слишком далеко.
Когда мы с Клемом вдоволь наигрались с пыльцой, Рафаэль показал широкую полосу мертвой земли сероватого цвета, хотя почва не была глинистой. За ней на деревьях висели кости животных. Полоса тянулась в обоих направлениях, исчезая в утренней дымке с одной стороны и за скалой – с другой.
– Это граница, – сказал Рафаэль. – Вы ее не пропустите. Соль, кости. Она охраняется на расстоянии пятидесяти миль в обоих направлениях. Они всегда здесь, постоянно следят, и если вы пересечете ее, то словно подадите им сигнал, как маяк. Они вас убьют.
Он подошел к соли и поднял обе руки. У него словно появились крылья света, а волосы засияли рыжим. Сияние исчезло через несколько секунд, и на протяжении этого времени он выглядел как его тезка, когда работа архангелов все еще зависела от страдающих пророков.
– Пожалуйста, не ходите туда, – тихо сказал Рафаэль.
– О боже. – Я отпрянул, увидев мужчину, ползущего рядом по земле. Но это оказалась лишь талантливо выполненная резьба на корнях ближайшего дерева. Я присмотрелся. Они были повсюду: наводящие ужас силуэты людей, ползущие прочь от соли. Я снова отпрянул и поежился, когда что-то холодное упало мне за воротник.