— Ты хочешь честному вору кинуть «предъяву»?! — не знал к чему ещё прицепиться главный «Иван». Накануне, воры постановили проучить зарвавшегося Шамана, а он неожиданно соглашался на все требования, упорно не шёл на открытый конфликт. Убивать наглого паренька воры не собирались — только поколотить «чуток» всей толпой, чтобы блатное общество уважал.
— Артель заплатит, сколько надо, — не повёлся на провокации Алексей.
— Ты не кипишуй, Шаман, — изобразил на лице дружескую улыбку вор в законе. — Блатная братва к тебе со всем уважением. Я даже готов побрататься. Давай обменяемся нательными крестиками. Мой в самом Иерусалиме окроплён святой водой реки Иордан.
Вор снял с шеи дешёвый медный крестик на шнурке и, с ехидной улыбочкой, протянул парню. Вору донесли, что у Шамана крестик — то серебряный.
А вот это, со стороны воров, был уже явный перебор. У Алексея «нервы из стальных канатов» лопнули! Однако внешним видом он врагам не показал произошедшей в душе катастрофы. С каменным выражением лица, молча снял шнурок с крестиком и отдал в загребущие лапы вора.
— Какой прилежный мальчик, — подленько хихикнув, похвалил вор, тут же нацепив на шею добытое сокровище.
— Крестик твой тоже ничего, вор, — вертя в руке убогий подарочек, похвалил в ответ Алексей и дёрнул пальцами шнурок. — Только вот верёвочка хлипковата — порвалась. Мой шнурок из конского волоса свит — простому смертному не порвать.
Похабная улыбочка сползла с посиневших губ вора. Неожиданно шнурок с крестиком, сам собою, перекрутился вокруг шеи и стянул горло, словно удавка. Вор, выпучив глаза, пытался ногтями ухватить сдавившую петлю, но толстые пальцы не могли захватить глубоко впившийся в кожу тонкий витой волосяной шнур. Невидимая нечистая сила вдавила его в шею до брызг крови из разрезанной кожи. Вор захрипел, опрокинулся с лавки на спину и задёргался на полу в предсмертной агонии.
Вся блатная братва в изумлении пялилась на вора, задушенного шнурком нательного крестика. Наконец самый сообразительный «Иван» обрёл дар речи и истошно завопил:
— Шаман, сука! Братва, «мочи» колдуна!
Алексей не дал противникам встать — опрокинул стол, придавив ребром столешницы копошащиеся тела. Колдовским взглядом, не оборачиваясь, он увидел, как через распахнувшуюся дверь в комнату врываются телохранители «Иванов». Алексей понял, почему раньше не увидел у них ножей — каждый сжимал в руках черенок от лопаты.
Теперь никто не сдерживал в душе злобы, все жаждали смерти Шамана. «Иваны» натужно пыхтели под деревянным прессом, не в силах руководить процессом избиения наглого фраера. Однако понукать душегубов и не требовалось, толпа лишь на мгновение замерла, обалдев от дикой картины — казак в одиночку давит десяток воров крышкой стола!