Она испугалась и решила все же открыть Кравецкому истину. Он один может ее защитить, больше некому!
– Ну ладно, – проговорила она с таким выражением, словно каждое слово обжигало ей язык. – Когда отыграли «Эсмеральду» – ну, вы помните, как это было и что выделывала Асенкова на сцене, – и актеры разошлись по уборным, у Варьки сделалась истерика. Ведь император не участвовал в общей овации и даже перестал улыбаться. Она рыдала в своей уборной и проклинала себя за то, что вела себя нескромно, оскорбив государя своей любовью. А ее горничная Раиска стала ее утешать и твердить, что ей нужно только проявить терпение, что нечего отчаиваться, потому что государь не мог поступить иначе при жене, которую он всячески оберегает, стараясь, чтобы до нее не дошли даже отдаленные слухи о его похождениях, а главное – о внебрачных детях.
– Что?! – воскликнул потрясенный Кравецкий. – Какие еще внебрачные дети? Откуда вы это взяли? Вы что, были при этом разговоре?!
– Ну как я могла оказаться в уборной у Асенковой? – обиделась Наденька. – Об этом мне потом уже рассказала Раиска. Ну так вот, Асенкова в ответ на ее слова страшно рассердилась и обвинила ее в клевете. Раиска стала кричать, что ей все известно доподлинно, потому что она служила несколько лет назад у графа Петра Андреевича Клейнмихеля, вернее, у его супруги, Клеопатры Петровны.
Всю свою карьеру он сделал благодаря родству с фрейлиной Варварой Аркадьевной Нелидовой, императорской фавориткой. Родная сестра его жены была замужем за братом Нелидовой, оттого они и вошли в доверие государю. Всем известно, что у графа Клейнмихеля от второго брака пятеро сыновей и три дочери, хотя первая жена разошлась с ним из-за того, что Петр Андреевич оказался бесплодным. Он просто-напросто выручает государя из затруднительных положений! Когда очередная любовница императора оказывается в положении, то графиня Клеопатра Петровна Клейнмихель притворяется беременной: на талию да живот подкладывает подушечки и пояса до тех пор, пока не происходят роды у императорской фаворитки. Тогда и Клеопатра Петровна оповещает о том, что родила, и предъявляет всему свету очередного ребенка, давая ему фамилию мужа. И все в доме, вся прислуга знает, чьи это дети. Клейнмихели всех слуг застращали, однако Раиска не из пугливых. Она из этого дома сбежала и молчала до поры, но правду не скроешь!
– Тут Асенкова, – продолжала рассказывать Наденька, – снова впала в истерику, набросилась на Раиску с кулаками и вытолкала ее, крича, что у нее грязный язык, что она не позволит говорить такого о возлюбленном государе и выгоняет ее взашей со службы. Та выскочила за дверь и налетела на меня. Я как раз проходила мимо, – сочла нужным пояснить Наденька, потупясь, – и слышала последние слова…