— Ты… — она не договорила, задохнулась от боли в груди.
— Да, я. Попроси меня, и я помогу тебе его спасти.
— Это ты проклял Каетано. Я знаю.
— Я клялся перед ликом Двуединых, что не причиню вреда королевской семье Валанты. Так что поищи других виновных.
— Это ты, — упрямо повторила Шу.
— Я могу спасти его от проклятия, или что там с ним случилось. Но я не обязан этого делать.
— О да, ты не обязан быть ни добрым, ни верным, ни просто нормальным. Кто бы сомневался.
Бастерхази поморщился.
— У тебя изумительно королевская манера просить.
— Я — Суардис, если ты забыл.
— Ты — упрямая ослица, не желающая видеть дальше собственного носа. Я нужен тебе намного больше, чем ты мне. Без меня ты потеряешь брата, и вскоре тебе окончательно продует чердак. Я тебя предупреждал, что ты не справишься со своим даром одна.
— Я не одна, — едва не сорвалась на крик Шуалейда. — У меня есть брат. У меня есть друзья. У меня есть Дайм!
Только выкрикнув имя, она поняла — не стоило этого делать. Слишком больно.
И неправда.
Она потеряла его. Не на эшафоте, нет. Раньше. Она получила Линзу, но потеряла любовь.
— Дайм? У тебя он есть? — Голос Бастерхази сочился ядовитым сарказмом. — Тебе продувает чердак еще быстрее, чем я опасался.
— Дайм вернется ко мне. — Шуалейда упрямо задрала подбородок. — И ему не понравится твой шантаж.
— Ему не понравится твое глупое упрямство. Не вижу ни одной разумной причины, по которой ты строишь из себя овечку и отказываешься последовать собственным желаниям.
— Я не хочу тебя! Все. Хватит, — выплюнула она и, развернувшись, побежала прочь.
Плевать, что Суардисы не убегают. Она просто… просто…
— Ристана убьет твоего брата, — догнало ее равнодушное.
Шуалейда запнулась. Едва не упала. Развернулась. Хмуро уставилась на севшего в траву Бастерхази.
— Ты не допустишь этого. Ты клялся!
— Разумеется, я клялся. Не причинять вреда, блюсти закон империи и прочая, прочая, — усмехнулся Бастерхази. — Но я не обещал выпрыгивать из шкуры, потакая капризам избалованной девчонки, которой мерещится невесть что. Так что я просто не стану в этом участвовать. Полпред Конвента — независимый наблюдатель, а не ищейка.
— Полпред Конвента — злопакостное порождение Бездны, — парировала она.
— О, на эту тему мы с тобой непременно поговорим, моя Гроза. Завтра утром, после шамьета со сливками. Я даже принесу тебе зеркало в постель, чтобы ты могла лучше рассмотреть злопакостное порождение Бездны.
— Я не…
— Да знаю я, что ты меня ненавидишь, — прервал ее Бастерхази. — Ты хотела правды? Вот тебе правда: я голоден. В твоей семью екаями драной Валанте нет ни одного достойного партнера. Ни для меня, ни для тебя. Мы нужны друг другу. Нам было хорошо вместе, а будет еще лучше. Как ты и хотела — честно, искренне и без глупой лжи о чувствах. Я готов учить тебя и играть на твоей стороне, как только ты вернешься в мою постель.