. Процесс суверенизации был тесно связан с радикализацией революции: «Лишь после того, как возможность разрешения украинского вопроса в форме широкой автономии в рамках федеративной, демократичной российской республики, на которую надеялись видные политики Центральной рады и большинство населения, свелась на нет вследствие октябрьского переворота и претензий на полную власть со стороны Советов, провозглашение независимости УНР сменило национальную парадигму. До этого отделение от России не было среди стремлений, которые поддерживали большинство представителей национального движения»
[140].
Следует также учитывать, что объявление независимости было использовано для заключения мира со странами Четверного союза в тяжелый для Центральной рады период, когда большевистские войска пытались овладеть Киевом. Как указывает И. В. Михутина, договор Четверного союза с Украинской Народной Республикой все же был заключен буквально в ночь на 27 января (9 февраля)[141]. Действительно, германские войска восстановили власть Центральной рады на Украине: Германия не была заинтересована в сильном российском государстве и поддержала деятелей украинского движения. По условиям Брестского мира Украина признавалась самостоятельным государством: обе стороны переговоров — и Германия с союзниками, и советские власти — не считали Россию «единой и неделимой».
Украина была занята германскими и австро-венгерскими войсками. Однако, получив военную поддержку, Центральная рада удержать власть все же не смогла, когда Берлин и Вена решили заменить украинское правительство и поддержать бывшего генерала российской армии Павла Скоропадского в качестве гетмана Украинской державы. При этом сразу же было объявлено в декларации Совета министров от 10 мая 1918 г., что «не может быть речи о стремлении нового правительства к подавлению украинской национальности, ее языка, культуры и государственности»[142].
В новых внешнеполитических условиях большевики должны были выработать дальнейшую тактику по «украинскому вопросу». К этому времени на Украине действовали два самостоятельных областных объединения РСДРП(б) — Донецко-Криворожского бассейна и Юго-Западного края[143], придерживавшиеся различных взглядов на перспективы развития большевистской партии на Украине. В Киеве немало единомышленников было у Г. Л. Пятакова, который рассматривал украинскую революцию как составную часть мирового процесса. Как подчеркивал в своих воспоминаниях один из большевистских партийных деятелей той поры, А. И. Буценко (в 1917–1919 гг. он работал в Полтаве), Пятаков считал, что «Украина должна явиться плацдармом для развертывания революции дальше на запад без помощи русского пролетариата за перманентное восстание, а не ждать, пока все партийные организации проведут должную подготовку к организованному повсеместному вооруженному восстанию»