— Да сядь ты, клоун, — возмущалась тётя Зина.
Снова пели. На звук гармони подтянулись два местных мужичка, Гришкины ровесники. Гришка полез к ним обниматься, но его супруга быстро выставила их на улицу:
— Идите, идите, нечего тут…
— Да пусть посидят мужики, тёть Зин, — пытался уговорить её Алексей.
— Да щас! Эти если посидят…
Что могут натворить мужики, она не объяснила.
Гришка отложил гармошку в сторону и сказал:
— Много у нас диковин. Каждый мудак — Бетховен!
Тётя Зина нажарила картошки, но её уже почти не ели. Когда закончились сигареты, Гришка пошёл в дом искать табак, но не вернулся, уснул.
— Дойдёшь-то сам, Алёша? — поинтересовалась участливая тётя Зина.
— Дойду, — ответил Мохов и побрёл, спотыкаясь, через дорогу.
А дома долго лежал и не мог уснуть. Смотрел в потолок, кружилась голова, а в ней вертелись мысли о несправедливости жизни, о том, что «одним — всё, а другим — ничего», о рано ушедших матери и бабушке.
«Как всё поменялось за последние несколько лет, — думал он. — Сначала мать и бабушка, потом отец, теперь вот дед. Как это всё… неправильно».
Когда-то они, вскоре после смерти отца, говорили на эту тему с дедом. Сидели, как обычно, на крыльце. Алексей курил, дед сворачивал «козью ножку».
— Дед, послушай, — сказал Алексей, — почему жизнь устроена так несправедливо? Да, я понимаю, что в мире должно быть и добро, и зло, иначе невозможно. Но они должны уравновешивать друг друга, как-то компенсировать. А я, вот, сужу по собственному опыту и вижу, что несправедливости и зла в жизни больше, чем справедливости и добра. Почему так, дед, ты можешь мне объяснить?
— Ты неправ, Алёша, — ответил дед, подумав. — На самом деле в мире больше добра. Иначе бы он просто не существовал, за прошедшие тысячелетия зло совсем бы уничтожило добро.
— Но я же вижу обратное, — не унимался Алексей. — И как может быть добра больше, если есть смерть? Даже если предположить, что во Вселенной какими-то высшими силами поддерживается равновесие, смерть перетянет свою чашу весов, потому что всё живое когда-нибудь всё равно умрёт.
Дед подкурил, затянулся, похлопал Алексея по плечу.
— Но ведь есть и жизнь, — спокойно ответил он. — А она всегда побеждает. Как бы ни старалась смерть, жизнь всегда была, есть и будет.
Некоторое время молчали. Алексею было очень тяжело. Если бы не дед, ему ох как сложно было бы всё это пережить.
— Подумай, Алёша, что такое смерть? Это всего лишь мгновение. Краткий миг, который не идёт ни в какое сравнение с жизнью, такой длинной. Смерть по сравнению с жизнью — миллионная доля процента. Так что, Алёша, если жизнь — это добро, то его больше, причём гораздо.