– Смотри, брат! – смеясь, она качнула чадо перед Ингером. – Я дитя родила!
Гриди несмело заулыбались – такая нелепость, что незамужняя дева родила дитя, сбивая путь злу, заодно рассеивала тучи тревоги.
– Да будет живо! – неверным голосом пожелал Ингер, стараясь вложить в это пожелание всю отведенную ему богами удачу и священную силу. – Как назовешь?
Об этом они уже толковали ночью, когда Ельга пришла в гридницу, разбудила его и передала волю жены.
– Не стоит больше давать ему имя моего отца, – сразу сказала Ельга, как об этом зашла речь. – Нужно дать такое, что здесь неизвестно, чтобы сбить со следа… их.
– Неизвестное?
– Таким детям дают имена оберегающие. Несущие жизнь, здоровье, крепость. Волк. Или Камен. Или Кремень.
– Но это имена не княжеское. Может, Живислав? Или…
– Послушай! – Ельга прикоснулась к его руке. – Я придумала кое-что. Как звали твою мать?
От неожиданности этого вопроса Ингер не сообразил, как ответить, и молча уставился на нее. Сестра знает имя его матери, а своей тетки – она сама его носит.
– Ель…
– У нее было только одно имя?
– Два, – миг помедлив, ответил Ингер. – Ельга-Святослава.
– Ее отцом был Святослав, князь ругов с острова Ругия. Он вел свой род от Святовита – старшего среди их богов. Если мы дадим это имя, то защитой чаду будут сразу и его бабка – твоя мать, и его прадед – твой дед по матери, и даже сам верховный бог ругов. Я думаю, этим именем они называют Перуна, я помню, что мне о нем рассказывал отец. Но в нашей земле у этого имени нет никакого… обратного следа. Живущие в Нави не смогут найти ребенка… по запаху этого имени, понимаешь? Это имя – как огненная стена без ворот, она оградит его от земли до неба, и через нее не пройдет никакое зло.
– Делай как знаешь, – Ингер согласился бы дать сыну имя Горшок, лишь бы уберечь. – Только сохрани его.
Ельга-Поляница держала чадо на руках, Ингер поднял золоченую чащу, набрал в горсть воды и вылил на макушку ребенка.
– Нарекаю имя тебе – Святослав, Ингеров сын, – сказала Ельга. – Будь могуч, как вода, красив, как заря, богат, как земля.
– Нарекаю имя тебе – Святослав, Ингеров сын, – повторил Ингер, снова поливая голову ребенка из священной чаши. – Да отвратится от тебя все зло видимое и невидимое, да хранят тебя боги, да полюбит тебя удача!
– Нарекаю имя тебе – Святослав…
Проснувшийся, когда на него полилась вода, младенец вертел головкой, сучил ножками в пеленке. И наконец заревел – так громко и неистово, что гриди у двери встрепенулись, потом растерянно, с одобрением засмеялись.
– Шелом да броню требует! – заметил Ивор. – Ну их, пелен шелковых, несите, говорит, кольчугу!