«Не шуметь!» – снова приказала всезнающая часть меня, и я стал проверять каждый шаг.
Если приказ «не шуметь!», значит, я здесь не один?!
Впереди тусклым зеркалом блеснули стальные двери. Такие, что лишь стоит нажать плечом, и ты уже по другую сторону. На уровне глаз круглые мутные окна. Надеюсь, я смогу хоть что-то разглядеть сквозь стекла. Однако уже через пару шагов я понял, что они покрыты инеем. Причем иней нарос с их другой стороны. Стало быть, там, куда я иду, температура ниже нуля.
«Надеюсь, я еще теплый, – отметив с особым сарказмом, я приложил свою ладонь к окну. – Это всего лишь стекло, оно нагреется, растопив тонкий снег».
Спустя минуту стекло и вправду приобрело некоторую степень прозрачности, и я заглянул. Поначалу я ничего не увидел. Там было совсем темно. Когда глаза привыкли, я смог рассмотреть в свете луны высокий лес. Тот самый лес, в котором сейчас шел. Остатки тумана стелились по земле, и в их странном свечении я вдруг увидел множество силуэтов. Они были повсюду. Эти темные человеческие тени просто стояли там, неподвижно замерев.
Раздался громкий хлопок, и чья-то рука ударила в стекло. Бледная ладонь в мелких порезах застыла по другую сторону двери. Я отлетел назад и упал на осколки кафеля, парализованный страхом. В голове пронеслось «беги», и в то же мгновение надо мной погасли лампы. Где-то далеко они еще мигали, но надо мной уже нет. Во мраке картина в круглом окне приобрела четкость, и я увидел, как рука незнакомца сползла. Поодаль чернели силуэты. И тут они пробудились, а их хищные глаза озарились странным огнем. Обнаружив источник звука, они все как один теперь смотрели прямо на меня.
Понимая, что дверь вряд ли спасет, я вскочил на ноги и побежал. Коридор повернул вправо, и я обернулся в последний раз. В круглом окне бледнело лицо. Впавшие щеки и уставшие глаза в темном ореоле. Грязный лоб с безупречно уложенным козырьком из темных волос. Это был я.
Тело начало трясти. Сквозь мигающие лампы я видел перед собой лицо матери. Вскоре издалека к мои ушам подобрался ее крик, и я осознал, что лежу на больничной кровати. Я подскочил, чуть не вырвав капельницу.
Вскоре я узнал, что меня забрали на скорой. Мои друзья сильно испугались – я никак не приходил в себя. В больнице в моей крови обнаружили барбитураты. Мое сердце билось так редко, что пришлось колоть адреналин.
У мамы была истерика. Хмурый отец ходил от стены к стене, сложив руки под грудью. Это все было крайне неприятно, они теряли ко мне доверие. Они не понимали, почему я так легкомысленен по отношению к своей жизни. Мы так и не смогли тогда объясниться. Для меня моя жизнь была приключением и не имела большой ценности, относительно новых знаний и опыта. Для них же она была абсолютно бесценна.