– Антон, ты готов бежать?
Я посмотрел в тревожное лицо Алексея и поднял голову. О боги, вдалеке сквозь белый туман чернели люди. На секунду проснулась надежда, что нас нашли. Но только на секунду. Их было много. Казалось, они практически окружили нас. Эти зловещие тени услышали зов и пришли на него. Каким-то образом я мог чувствовать это своей кожей.
– О чем ты думал? Они пришли на твой зов! – подтвердил мои догадки Алексей.
– Не знаю, – чуть шевеля губами, буркнул я.
Я был слаб. Невероятных усилий стоило говорить, не то чтобы контролировать свои мысли.
– Тогда просто перестань думать как мертвец! – практически неся меня на себе, сквозь отдышку приказал он.
– Как это?
– Так, словно у тебя осталось только прошлое.
Да, воспоминания накрыли меня, но я все равно не до конца понимал связь между ними и армией мертвых.
Мы бежали, я смотрел только под ноги. Алексей тянул меня изо всех сил. Мне было холодно. Тело трясло в лихорадке. Мышцы ног невероятно болели, непроизвольно сокращаясь и заставляя меня время от времени полностью повиснуть у него на плече. Возможно, внутреннее кровотечение, которое я сразу не заметил. Возможно, заражение. А может, и отравление из гнилого пня.
Я нерешительно повернул голову. В свете луны сквозь черные стволы шли тени. Словно в замедленной съемке, они оставляли частицы черного дыма позади себя. Вдруг тот, что шел вровень с нами, посмотрел мне в лицо. Его горящие глаза были бездонными огоньками, не выдающими никаких эмоций. Мой лоб и спину покрыли капли холодного пота. Я забыл о боли и ускорил бег.
– Это мертвецы Гленамара?
Алексей, осторожно осматриваясь, прошептал:
– Похоже на то…
Меня же поражало, каким способом я мог видеть то, что со мной сейчас происходит, четыре года назад, когда отравился барбитуратами. Неужели вся наша жизнь преднаписана? Преднаписана кем? И что б этот писака предпринял, если б я просто не остановился сегодня ночью на дороге?
Но я остановился…
Мысли прервала резкая боль в спине. Я мог поклясться, что острые лезвия распороли байку и добрались до самых ребер. Я заорал, изгибаясь от невыносимых страданий. Алексей ускорил бег. Передо мной расплывались картины, и я видел, как длинные черные когти на тонких омерзительных пальцах пронеслись в одном миллиметре.
– Держись, я вижу границу леса, – услышал я.
Была ли граница леса моим спасением, я не знал. Но спасением Алексея точно была.
– Оставь меня.
– Чего?
– Оставь меня. Я не выберусь.
– Не говори глупостей. Соберись. И-и-и-и… – протянул он, будто не решаясь произнести следующее, – молись!