— Матушка, — тихо начала Роуз, — времена, когда ты марала руки, давно прошли. Позволь мне самой управиться.
Элиз хохотнула, и подчёркнуто огляделась вокруг:
— «Матушка», говоришь? Я что-то не вижу вокруг никаких детей. Ты что, хочешь меня умастить сладкими речами?
Роуз сделала глубокий вдох. Последние несколько ночей она недосыпала, и теперь понемногу теряла самоконтроль. «Я делаю это ради тебя», — гневно подумала она, но произнесённые ею слова были гораздо более спокойными:
— У тебя несварение? Ты кажешься сама не своя.
— Не испытывай моё терпение, девочка. Один из моих детей в беде, и я пока не видела, чтобы ты что-то на этот счёт делала. Конечно, я ничего особенного и не ожидала, но по тому, как ты всё от меня скрываешь, я могу лишь предположить, что ты пытаешься прыгнуть выше головы.
Под «одним из её детей» она конечно же подразумевала Мордэкая. Пожилая женщина часть отмечала, что считала его практически сыном. Когда Роуз ничего не ответила, Элиз продолжила:
— Мэридит в курсе, что её сына посадили?
— Нет, — ровно произнесла Роуз. — Я пока не посылала никаких вестей.
— А тебе не кажется, что она заслуживает того, чтобы знать? — потребовала Элиз.
Роуз отложила чашку в сторону:
— Вообще-то, я намереваюсь сегодня отправиться туда, и уведомить его семью. Поверь мне, Элиз, у меня всё под контролем.
— Советую поделиться тем, что ты знаешь, иначе я могу и сама взять всё в свои руки, — предостерегла Элиз.
Роуз встревоженно подалась вперёд, едва не вставая со своего места:
— Ты не посмеешь!
Элиз рассмеялась в ответ на её реакцию. Ей редко удавалось увидеть, как её невестка теряет самообладание:
— Ты ведь недосыпаешь, а, девочка? Тебе начинаешь видеть то, чего видеть не следует. Тебе прекрасно известно, что я ни за что бы не навредила Ариадне. Детей Дженевив я люблю почти как родных.
Чувствуя себя глупо, Роуз расслабилась. Затем почувствовала раздражение. Старуха мастерски сыграла на струнах её души. Прежняя королева, Дженевив Ланкастер, была лучшей подругой Элиз, а также её доверенным лицом, в течение многих лет её долгой жизни.
— Не шути со мной, Элиз. У меня сейчас нервы слишком растрёпаны.
Во взгляде пожилой женщины блеснула злоба:
— А кто сказал, что я шучу? Ланкастерам я вреда бы не причинила, но в окружении Королевы полно людей, которых я бы без колебаний убрала.
— Не вмешивайся, — сказала Роуз уже более прямо.
Элиз даже не пыталась скрывать свой гнев:
— А почему нет?
«Потому что ты слишком старая!» — хотела закричать Роуз. «Что Дориан подумал бы обо мне, если бы я постоянно тащила его мать по всякой грязи?».