— Чего ты хочешь?
Голос, донёсшийся с другой стороны двери, был низким и мужским. Мои чувства не могли проникнуть сквозь зачарованную дверь, но мои уши легко узнали моего друга детства. На той стороне был Дориан.
— Я здесь, чтобы забрать ту Ши'Хар. Мне нужно, чтобы ты впустил меня.
— Тебе здесь не рады. Я знаю, кто ты такой, — сказал Дориан.
— Я — Брэксус, — ответил я, используя имя, которое я взял себе прежде. Я задумался, поделилась ли моя дочь тем, что сказала ей Мойра Сэнтир, когда мы улетали.
— Да хоть чёртом назовись. Я тебя не впущу в этот дом, — сказал мой преданный друг.
Мои мысли пустились вскачь, но даваемые ими ответы не помогали.
— Если ты не откроешь дверь поскорее, то я буду вынужден выбить её, а сделать это без разрушений нельзя. Те, кого ты защищаешь, могут пострадать или даже погибнуть.
— Ты блефуешь, — ответил он. — Даже Тёмные Боги не могли пробиться внутрь.
— Не вынуждай меня, Дориан, — сказал я ему, сжимая кулаки. Одновременно я собирал в кулак волю, и нужные слова уже вертелись на кончике моего языке. Хотел я того или нет, я собирался уничтожить фасад этого дома, и в результате будут ранены многие из тех, кто был внутри. Что-то глубоко внутри забилось: «Нет! Не делай этого!». Хотя я разделял это мнение, оно казалось чужеродным, будто оно принадлежало кому-то другому. В нём также было больше невыраженных эмоций, чем я сейчас мог наскрести.
Мои ладони поднялись на уровень плеч, направленные наружу, к двери. Они будто двигались сами по себе. Время вышло, вне зависимости от того, хотел я ждать или нет.
Дверь открылась. Внутри стоял Дориан, держа ладонь на дверной ручке. Он носил свою латную броню, но шлем держал подмышкой. Вместо шлема на его лице застыло хмурое выражение, а взгляд был таким сосредоточенным, что я уверился — будь я в этот момент более чувствительным, этот взгляд прожёг бы во мне дыру.
— Не забывай о манерах, Дориан. Он — не тот, о ком ты думаешь, — произнёс более старый женский голос у него из-за спины. Позади своего сына стояла Элиз Торнбер. Она выглядела усталой, и впервые в жизни — действительно старой. Её глаза были красными, а кожа — обвисшей в местах, где не опухла от синяков.
«Что с ней случилось?» — подумал мой разум, но мой рот был практичнее:
— Простыми словами правду не изложить, но я опасен, Дориан. Сейчас ты не можешь мне доверять. Твой лучший вариант — позволить мне взять то, что я хочу, и отправить меня восвояси.
Гарэс Гэйлин по-прежнему был массивным драконом, и не потрудился попытаться пролезть через дверь, но все взгляды с любопытством упали на женщину, вошедшую вслед за мной. Никто из них не узнал Каменную Леди, теперь, когда она была из плоти и крови — все кроме одного человека.