— А это господин опекун забыл тут или он твой… ой, ваш? — спросила гостья, по-видимому, быстрее, чем успела осознать, что не просто стоит рядом с госпожой, но уже и первая заговаривает.
Лисса с интересом посмотрела на залившуюся краской запоздалого смущения девочку:
— Мой. Видишь, какой он маленький? Для взрослого мужчины он и не подойдет, — ответила она.
— А ты… ой, вы и пользоваться им умеете, что ль? — опять не удержала язык за зубами Дымяна, и в этот раз аж засопела напряженно, готовая, видно, откусить его — такой непослушный.
Понимая, что так они никуда не продвинуться, так как девчонка сейчас вот-вот осознает, что творит непотребное и просто сбежит, Лисса решила брать разговор в собственные руки — и малышку было жалко, и самой уже интересно становилось. А то где потом еще такую непосредственность встретишь? Остальные-то девчонки близкого к ней возраста и не подходили. А тут, оставшись одна, да выбитая из привычной колеи разложенными по всей ее бывшей комнате интересностями, Дымянка сама начала общение.
— А что ты забыла в комнате? — спросила-таки ее Лисса.
— А-а? — оторвав глаза от стола, на котором были разложены так заворожившие ее вещи, Дымянка перевела взгляд на госпожу: — Шкатулочку с моими сокровищами… — покраснев и опустив глаза, ответила она.
— Так бери, — разрешила Лисса.
И проследив, как та открывает сундук, стоящий в углу, и достает простую, лишь слегка украшенную резьбой, деревянную шкатулку, спросила:
— А мне покажешь свои сокровища? — как и любой девочке десяти зим от роду Лиссе было жуть как интересно, что же может находиться в заветной шкатулке ровесницы. И то, что внутри коробка юной селянки, скорее всего ничего дорогостоящего и достойного ее внимания не было, само предстоящее мероприятие по разбору и разглядыванию тайного и ценного, заставляло графскую дочь интересоваться шкатулкой вполне искренне.
— А тебе… ой, вам разве интересно? — воззрилась на нее Дымяна и, получив утвердительный кивок в ответ, смущаясь, добавила: — Они очень простые…
Лисса похлопала ладонью по кровати рядом с собой и слегка подвинулась, освобождая девочке место. Та, охваченная тем же предвкушением, что и наследница — то есть, предстоящим разбором и разглядыванием тайного и ценного, и не важно, что оно ее собственное, устроилась рядом с Лиссой, кажется, уже и не вспоминая, что надо смущаться и остерегаться.
Что было в заветной шкатулке деревенской девочки? А вот знаете — много и много чего интересного! Несколько ярких атласных лент, скрученных в рулончики, две пары маленьких сережек из красноватого металла — одни с прозрачными белыми камешками, а вторые с матовыми, голубыми и гладкими. Бусы шариками из подобного же непрозрачного камня. Браслет резной кости, пара подвесок ажурно выточенного дерева и ракушечные монисто. Был там и небольшой мешочек с мелким и шероховатым речным жемчугом, про который, высыпав на ладошку и покатав по ней, Дымянка сказала, что еще подсобирает, а потом и решит, что из него сделать — туда, ближе к свадьбе.