— Спасибо, я был уверен в этом. Так вот, считаю, что наш объект все еще в Москве, или прячется поближе к городу. Почему? Он поступает нелогично. Причем, как мне кажется, намеренно ломает алгоритм действия, выбирая самые неправильные поступки. В Москве проще спрятаться. Это факт. Я думаю, у него достаточно денег на какой-то промежуток времени, а, если не высовываться, то… можно продержаться достаточно долго.
— Почему вы так думаете?
— Какая его цель? Уйти из города. Он понимает, что основные выходы из города будут заблокированы. Поэтому логичным будет переждать. Пока мы думали, что он будет пережидать, схорониться, он активно передвигался по столице. Думаю, у него было мало средств. Сейчас, весьма вероятно, он может себе позволить на какое-то время залечь на дно. Он будет выжидать, а потом уйдет из города, когда будет уверен, что его перестали ждать.
— Так. Предположим.
— Поэтому предлагаю основные мероприятия как активный поиск продолжать, кроме того, перекрыть более плотно выходы из столицы. Важный аспект — телефоны на Украине. Номера его родственников, друзей, рабочие телефоны, особенно рабочие. Нам важно перехватывать все сообщения и звонки на эти номера.
— Это все?
— Нет. Это все пассивные методы поиска, а активные сводятся к методу "пальцем в небо". Я же сторонник более агрессивного ведения поисковых операций.
— То есть?
— Есть такой человечек, Артур. Он крышует попрошаек. У него самая большая сеть в городе. Эти люди незаметны, но сами замечают многое. Если привлечь его людей к поиску — это может дать хороший результат. Цена вопроса вполне приемлема.
— А надежность? Не захочет ли он оставить у себя информацию, например, или того же человека, в надежде потом продать его дороже?
— Артур берет деньги авансом. Стопроцентным. И всегда выполняет работу. Почти всегда. Кроме того, у меня есть свои возможности его контролировать.
— Хорошо. Я даю вам карт-бланш, делайте все возможное. И невозможное тоже.
— Артур Ростиславович, я хочу, чтобы вы точно понимали — время штурма окончательно упущено. Мы переходим к плановой осаде и плановым мероприятиям, которые рассчитаны на выматывание объекта, мы должны взять его настойчивостью и измором.
— Каковы критерии прекращения поисков?
— Пока не будут получены достоверные данные про то, что объект исчез за пределы России.
— Или же пока документы не будут известны другим людям.
— Вы сможете это определить?
— У меня есть такие возможности. Но… если это произойдет, то… ничего хорошего не будет. Я достаточно точно выражаюсь?
— Абсолютно.
— Я не задерживаю вас.