Джей напрягся с надеждой, что все кончится, посмотрел в глаза Стефану. Младший побелел и повернулся к матери.
— Думаю, Тарик прав, мам.
В ответ Никки толкнула Стефана к двери.
— Прочь, — рявкнула она. — Все вы. Прочь.
Мальчики ушли, Никки посмотрела на Джея. Она скривилась от отвращения, пока медленно шагала к нему.
— Это ты думаешь, мальчик? Думаешь, Луке есть дело, умрешь ты или нет? — она склонилась к нему, ее лицо было так близко, что он ощущал ее ирландское дыхание на своем лице. — Ему все равно.
Он просил себя думать о пляже, агония от тех слов ранила его, хоть он пытался поднять стены против ненависти отца.
— Ему важна честь, — Никки продолжала. — Иначе тебя бы тут не было. Запомни это, мальчик. Ты запомнишь это навсегда.
Слезы гнева блестели в ее глазах, она склонилась, показывая ему боль в глазах.
— Надежда — единственное ценное, что есть у людей в этом мире. Надежда выводит из тьмы, прогоняет самые жуткие чувства. Давным — давно… Лука был моей надеждой. Я смотрела на него и забывала о печали, ведь у меня была надежда и осознание, что он всегда будет со мной, что у нас всегда будет связь, которая бывает у редких. А потом твоя мать сломала Луку. Она проникла в него, она украла у него. У меня. А я все равно надеялась, — слезы покатились по ее красивому лицу. — Я надеялась, что мы преодолеем это, что мы восстановим сломанное. А потом… ты оказался у меня на пороге. Постоянное напоминание о том, что она сделала. И, пока ты жив, я не смогу надеяться, не смогу вернуть утраченное, — она смахнула слезы и зарычала ему на ухо. — И я заберу у тебя то, что ты забрал у меня, мальчик. Я буду твоим постоянным напоминанием, что у тебя нет надежды. Тебя никогда не полюбят. Не будет глубокой любви, ведь я сделаю тебя таким сломленным, что ты не сможешь установить связь. Ты будешь нелюбимым, — она ущипнула его за руку, Джей зажмурил глаз, опухший не слушался. Хоть его тело болело от побоев, это нельзя было сравнить с рвущимся ощущением в груди, слезы катились, где их не было раньше. — Да, — прошептала она с радостью. — Никто тебя не полюбит. Никто. Как они смогут, когда даже те, кто тебя породил, не могут любить?
…Джей поежился от воспоминания и посмотрел на Ари, забыв, где они были. Ощутив его взгляд, она удивленно посмотрела на него, от его выражения лица ее меняющие цвет глаза потемнели от печали.
Я люблю тебя, — прошептала она в его голове. — Знаю, ты злишься… но я люблю тебя.
Хоть Никки столько забрала у него, Ари все еще любила его. И она понимала, что, хоть он и не мог произнести эти слова в ответ, это не значило, что он не переживал за нее, что он не боролся с прошлым, надеясь на будущее с ней. Ари любила его, ничего не ожидая в ответ. И хотя она напугала его, и он не хотел ранить ее и пострадать из — за нее, Джей собирался разобраться в этом. Быть рядом с ней. Несмотря ни на что.