Мирза с почтением поздоровался. Затем ответил:
— Я и сам не знаю, за что, ага.
— Ты откуда?
— Из священного Мешхеда.
— Что делаешь в этих краях?
— Навещал друзей веры. А в Буджнурд приехал к Мухаммед Ахуну.
— Я думал, ты из Советов.
— С какой стати?
— Да потому что здесь, вблизи границы, в зиндане обычно держат перебежчиков.
— А вы по какой причине здесь?
— Меня зовут Нажаф Тарьяки. Всю жизнь занимаюсь торговлей тарьяком[257]. Раньше удавалось добираться до Ашхабада, до Мерва и там продавать товар. Сейчас пройти через границу очень трудно. Хотел связаться с буджнурдскими туркменами, чтобы они переправили на ту сторону тарьяк, но попался. Теперь приходится терпеть эти муки. А ты?
— Я же говорю, сам не знаю, за что. Видимо, какое-нибудь недоразумение или ошибка.
— Нет, в государстве нашего шахиншаха, где господствует вера и справедливость, недоразумений не бывает. Ты не скрывай, говори все как есть. Вот так, как я рассказал о себе. Да смилостивится всевышний, все уладится.
— Я и не сомневаюсь, что люди шахиншаха справедливы.
— Вот и не губи свою молодую жизнь. Я стар, меня еще могут пожалеть, а тебя, боюсь, как бы не стали пытать.
— От судьбы не уйдешь, — пожал плечами Мирза. Он уже понял, что имеет дело с подсадной уткой — провокатором. И с видом полного смирения продолжал: — Обманывать — язык не повернется. Буду надеяться на милосердие господина сарханга. Что может сделать простой смертный перед начертаниями всевышнего?
Как ни старался мнимый тарьякеш, ему не удалось поймать на слове своего собеседника. Два дня пытался он вытянуть у Мирзы что-либо подозрительное, но не мог. На третий день тюремщики увели Нажаф Тарьяки. Теперь он не ковылял, с трудом перебирая ноги, а довольно бодро вышел из камеры.
Убедившись в своих догадках, Мирза задумался над тем, каковы могут быть последствия этого «визита», и пришел к выводу:
«Кажется, яд этой полуживой змеи совершенно безвреден».
Прошло томительных четверо суток. На пятые Мирзу вызвал к себе начальник тюрьмы:
— Ты Фархад Али Заде?
— Да, господин.
— Благодари аллаха. Даруем тебе свободу. Господин сарханг Исмаил — ближайший друг Кульджана Ишана, а тот поручился за тебя. Отсюда отправишься прямо к муфтию… Передай от нас привет!
Сейчас Мирза понял, как верны были слова Садретдинхана, сказанные перед отъездом: «Если кто будет расспрашивать, тебе достаточно сказать, что ты человек такого-то муфтия». Это был своего рода пароль.
По-видимому, Мирза прошел еще одну проверку, на этот раз весьма грубую.
Что ж! Кажется, муфтий может быть спокоен!
Вернувшись в Мешхед и рассказав обо всем Садретдинхану, Мирза почувствовал, что муфтий доволен его поездкой.