Долго продолжался спор. Мы понимали, что Тулянова не так жара донимала, как требовательность Юры, из-за которой и раньше случались стычки между ним и начальником. Наконец Юра выругался:
— Черт с вами! Хотите уезжать — скатертью дорожка. Но тогда все поедут. Вместе пойдем к Тимошенко.
(Тимошенко — это начальник нашей партии).
Мы начали навьючивать верблюдов. Аноркул безмятежно сидел под саксауловым кустом.
— Не передумал? — коротко бросил ему Юра, когда поклажа была уложена.
Аноркул посмотрел на него снизу вверх, неторопливо покачиваясь взад-вперед, поднялся, отряхнул песок с брюк, крикнул что-то верблюдщикам и выдавил одно-единственное слово, прозвучавшее эхом вопроса:
— Передумал…
Верблюдщики начали развьючивать животных.
— Подождите! — остановил их Юрченко. — Время потеряно, и работать сегодня уже некогда. Поедем к колодцу, искупаемся.
Это было неплохое решение. Все будто уладилось.
Но мы ошиблись.
После того как постирали одежду и хорошо выспались, Аноркула, верблюдов и некоторых погонщиков не оказалось. Исчезли и Сикорский с Астаховым. Беглецы забрали значительную часть провизии.
— Видимо, Аноркул побоялся идти вместе со всеми: гнев начальника партии хорошо ему знаком, — догадался флегматичный Костя Базенчук. — А появится один — обольет тебя грязью.
— Может, не надо было идти к колодцу? — задумчиво грыз мундштук трубки Юра. — Без воды он не посмел бы нас оставить.
— Не надо казниться понапрасну, — успокоил Ачил. — Этому абреку ничего не стоило бы оставить нас умирать от жажды. А так вода рядом — не пропадем…
Нас осталось четверо. Четверо наедине с пустыней.
— Ничего, ребята. Главное, не падать духом. И в самом деле, как говорит Ачил, вода — вот она. А с ней мы ого сколько можем продержаться! Хотя, думаю, помощников слишком долго ждать не придется… Закончим свое дело, а тогда уж и отдохнем капитально. — Но, встретившись с нашими не очень оптимистическими взглядами, Юра умолк.
Бидоны, в которых у нас по селам перевозят молоко, а здесь — воду, были наполовину пустыми. Живительную влагу с пятидесятиметровой глубины колодца нам вытаскивали верблюды. Теперь приходилось побывать самим в их шкуре.
— Запрягайсь! — весело крикнул Юра, и мы потянулись к тонкому стальному тросу, обмотав руки тряпьем.
Сначала у нас ничего не вышло. Примерно с половины глубины тридцатилитровое ведро бултыхнулось обратно в темную нору колодца. Тогда мы воткнули в скользкое плетение каната несколько саксауловых палок и с их помощью вышли победителями. Такая зарядка ожидала нас каждое утро, а в тот день мы еще приводили в порядок имущество, пересмотрели запас продуктов…