Я не понимала, причем тут ее дочь? Во мне ее история рождала только раздражение. Я не могла пожалеть мать, что отказалась от собственного дитя.
— По каким-то одним им известным признакам духи определили, что союз моей дочери и твоего брата породит силу, способную прорвать этот магический купол и выпустить всех желающих на поверхность. Вот собственно и все. Ради этого я и отправила Филиппа за твоим братом, а он привел тебя.
— А что значит союз? С чего вы вообще взяли, что Виталя захочет этого?
Получается, ему хотели еще и женщину навязать для какого-то священного союза. Да одна мысль, что я там осталась одна, не позволила бы ему тут на кого-то еще обратить внимание.
— Мы могли только надеяться на это, мечтать, — тихо отозвалась Агата. — А теперь и эта мечта умерла вместе с твоим братом.
— А вы спросите у своих драгоценных духов, может можно еще притащить кого-нибудь и принести в жертву вашему уродливому миру?
— В тебе сейчас говорит злоба и обида, — отозвалась Агата, и в голосе ее звучала лишь грусть. — Не можешь ты нас понять, потому что себя чувствуешь глубоко несчастной. И я тебя не осуждаю за это. Кто мы для тебя? Во мне только теплится надежда, что рано или поздно ты проникнешься всей глубиной нашего горя и простишь меня. Сама себя я вряд ли смогу простить за еще одну погубленную душу.
Ну уж нет! Губить себя я не позволю. Буду сопротивляться всеми силами. Еще даже примерно не знаю, что предприму дальше, но безмолвной жертвой точно быть отказываюсь.
В голове роились мысли, наслаиваясь одна на другую. Я пыталась выцепить главную, но она все время ускользала. Половина мыслей была связана с Филиппом. Теперь я понимала, почему, явно желая овладеть мною, он этого не делал, доводя и себя и меня до нервного истощения. Понимала, но не оправдывала. Напротив, в моей душе разгоралась все большая ненависть к нему, его фанатичности и слабости духа. Он хотел меня не меньше, чем я его, и не мог, не желал побороть свою похоть. И спас он меня от наказания исключительно ради того, чтобы продлить мои муки и потешить свое эго. Ради этого же привел в свой дом, на поверхности. Я была для него игрушкой, которая пока еще нравится в силу новизны.
— Отдыхай, детка, — услышала я голос Агаты и поняла, что она все еще сидит рядом. — Набирайся сил. И постарайся, если не простить, то хотя бы понять меня.
Она скрылась за занавеской, но тут же вернулась, неся чашку.
— Вот, выпей, — протянула она чашку мне, помогая сесть. — Это быстро поставит тебя на ноги. К сожалению, я не могу вернуть тебя обратно — портал открывается только избранным. Но я могу попытаться пристроить тебя тут, на поверхности. Пока еще не знаю, как, но что-нибудь придумаю обязательно.