Харита слышала разговор и перевела взгляд с дворца на Аннуби. Прорицатель явно нервничал, руки его беспокойно теребили колени. Когда процессия проезжала в тени дворца, он вздрогнул и поднял глаза на возвышающиеся стены.
Брисеида положила руку ему на локоть, спросила:
— Аннуби, что с тобой?
Он поднес дрожащую руку к лицу, заслонил глаза.
— Н-ничего, моя царица. Ничего. Зазнобило чуть-чуть. — Он выдавил слабую улыбку.
Ответ Аннуби удивил Хариту, потому что и ее пробрал холодок, хоть и не так сильно. Хотелось расспросить поподробнее, но она чувствовала, что сейчас не время. «Я спрошу позже», — подумала она и вновь перевела взгляд на дворец.
Здание раскинулось вширь, свидетельствуя о тщеславии своих владельцев: каждый следующий монарх усложнял первоначальный план, добавляя кто стену, кто — вал, кто — башенку, флигель или крыло. Все это окружали сады, парки, виноградники, пруды, конюшни и голубятни. Многие столетия усовершенствований породили впечатляющий памятник богатству коранийских владык.
Когда повозки проехали через ворота и мосты и оказались среди строений, Харита больше не могла сдерживать изумление.
— Глядите! — воскликнула она. — Есть ли во всей Атлантиде дворец грандиознее?
— Только у Верховного царя в Посейдонисе, — отвечала ее мать. — Но этот не сильно ему уступает.
— А народу-то! — Харита не могла оторвать взгляд от толпы, высыпавшей на внутреннюю стену. Люди махали руками и бросали на дорогу цветы. — Неужели все живут во дворце?
— Многие, — отвечала Брисеида, — хотя кто-то, вероятно, и в городе.
— Сколько у Сейтенина жен? — полюбопытствовала Харита.
Мать рассмеялась.
— Почему ты спросила?
— Если у царя такой большой дворец, ему нужно много жен, чтобы его заполнить. А если много жен, то много и детей; может, окажутся и мои сверстницы.
— Думаю, хоть одна да есть. У Сейтенина семь жен и много детей. Ты обязательно найдешь себе подружку.
Харита на мгновение задумалась, потом спросила:
— Почему у Сейтенина семь жен, а у отца всего одна?
Царица улыбнулась.
— Любовь — большая загадка, как ты скоро узнаешь.
— Ты имеешь в виду политику, — фыркнул Аннуби.
— Не хотела бы я оказаться одной из семи, — объявила Харита. — Если я когда-нибудь выйду замуж, то желаю быть единственной.
— Можешь не тревожиться, — со смехом отвечала царица. — Обычай брать много жен постепенно отмирает.
— Хорошо, — твердо отвечала Харита. — Но почему так?
— Времена меняются, милая. Посмотри вокруг себя! — почти выкрикнул Аннуби. Потом смутился и пробормотал. — Простите, что вмешался.
— Да что там, прошу тебя, продолжай, — мягко промолвила Брисеида. — Мне хотелось бы знать, что ты думаешь.