. А именно что нужно двигаться во всех возможных направлениях. Ведь развитие причинно-следственных связей тоже может идти по-разному. И оценивать их нужно дифференцированно — в зависимости от временно́го масштаба и заинтересованных сторон. С нашей точки зрения 25 лет спустя, это выглядит меньше как лидерство и больше как удача. Результат слишком не похож на запланированный. На высоких уровнях масштаба бывает трудно узнать, когда или как оценивать успех либо неудачу. Связь между задачей и результатом становится все менее ясной.
Увеличивается сложность временны́х рамок, заинтересованных сторон и задач. Следовательно, с расширением масштаба руководящей роли все более явными становятся требования к лидерам. Вы, вероятно, убедились: даже наш маленький список подразумевает развитие. Добавьте теперь к этому списку главный парадокс растущего масштаба.
• Мы смотрим на лидеров, будто у них больше контроля, возможностей вносить изменения и видеть всю систему в целом. Но при этом они так сильно отдаляются от фактической работы системы, что чувствуют себя все менее способными ею управлять.
Сочетание этих вопросов становится еще труднее с учетом вышеупомянутого парадокса. Последний буквально вплетен в каждый аспект рабочего дня руководителя в частности и предъявляет серьезные требования к его системе смыслопроизводства в целом. В следующем разделе мы (с осторожностью) обратимся к тому, как эти трудности могут преодолевать люди с разными формами сознания.
Лидерство и формы сознания
По нашему мнению, есть связь между организацией разума и способностью выполнять определенные лидерские роли. Но она не прямая, и есть реальная опасность в установлении чересчур явного соответствия. Политолог Шон Розенберг (2002) описал «потенциальные серьезные и вредные последствия» использования этих теорий для навешивания ярлыков и критики людей[51]. Наш коллега иронично шутит о злоупотреблениях такими концепциями в организациях, где люди делают поспешные суждения без достаточных данных или обдумывания. Как если бы говорили: «У этого парня социализированная стрижка» — и навсегда закрепляли за ним эту форму сознания. Итак, мы здесь определенно на зыбкой почве. И призываем вас присоединиться вовсе не потому, что думаем: наша теория имеет твердые основания. А потому, что некоторые варианты применения этих идей заслуживают осторожного внимания. Они позволят всем нам создавать рабочие пространства с бо́льшими возможностями для сопереживания и поддержки. И так мы созреем для решения проблем, с которыми, вероятно, столкнемся.