— Это невозможно! Ты женщина! Я не могу иметь дело с женщиной! Я Ибрагим, мухтар Табы!
— Может быть, вы пришли проведать ту девушку, что была избита, — сказала Руфь.
— Я требую разговора с Гидеоном Ашем!
Три еврея поговорили между собой.
— Гидеон говорил, что наверно вы придете и будете спрашивать его. Оставьте ваше оружие у Шломо. Когда будете уходить, сможете его забрать, — сказала женщина.
Ибрагим досадливо проворчал, отдал сторожу свое ружье и велел то же самое сделать своим людям.
— Шломо, — твердо сказала женщина, — посмотри-ка, нет ли у них ножей или пистолетов.
Ворча, Ибрагим развел руки и позволил обыскать себя и своих людей.
— Чисто, — сказал Шломо.
Женщина властно кивнула, и Шломо открыл ворота.
— Можете войти с лошадьми, — сказала Руфь. — Знаете то место, где на ручье маленький водопад?
— Знаю.
— Гидеон там вас ждет.
Гидеон Аш удобно растянулся в тени эвкалипта на чудесном месте, где поток с десятифутовой высоты падал в маленький бассейн. Он встал, услышав стук копыт, и увидел приближающихся к нему трех всадников. Ибрагим спрыгнул с лошади, тяжело дыша и тряся перед ним кулаками.
— Я тебя предупреждаю! В этой долине у меня две тысячи вооруженных людей и еще десять тысяч Ваххаби, и они кинутся сюда мне на помощь. Если наш колодец не наполнится до того, как солнце станет высоко, эта долина пропитается еврейской кровью!
— Привет, Ибрагим, — сказал Гидеон. — Прошло три года с тех пор, как ты оказал мне гостеприимство в твоей деревне. Да, армия у тебя впечатляющая, но воды ты не получишь. Она принадлежит нам.
— Ты лживый еврей, и пердел я тебе в бороду!
— Твой большой благодетель, Фавзи Кабир-эфенди, продал нам права на воду из Аялонского ручья, когда откинул нам это болото. Но у Табы всегда будет достаточно воды, если она будет вести себя как следует.
— Лжец! Ты умрешь первым!
— Влезай на свою чудесную лошадь и скачи в Лидду, хаджи Ибрагим. Все это записано в земельной конторе.
Ибрагим был поражен до немоты. Обычно, будучи возбужден, он сыпал громкими словами и проклятьями, чтобы успокоиться. Он стал подыскивать подходящие слова, чтобы скрыть свое замешательство, а ум его метался. Он понимал, что если действительно права на воду у евреев, то ему придется отдать едва не ставшего насильником Хани, чтобы наполнить деревенский колодец!
Внезапно Гидеон издал короткую команду, чтобы телохранители Ибрагима вышли.
— И ты тоже уходи, — сказал Гидеон, — встреча окончена.
Еврей поймал его в ловушку. У него не было выбора. Он подавил свою ярость, зная, что следующий миг может стать решающим. И он знал, что Гидеон не из тех, кто станет запугивать: надо менять курс. Жестом и несколькими словами он приказал своим людям удалиться.