— Ишь ты какой… — Я чуть было не ляпнула «культурный», но вовремя прикусила язык и закончила немного иначе: — Воспитанный.
— Как матушка наказывала. Вот сидел, ждал, пока закончишь, да сам бы к тебе пошёл.
— Огородничать надоело, домой собрался? — усмехнулась я.
— Не вольно мне домой, пока дело своё не сделаю, — твёрдо возразил он. — Я твою службу исполнил. Помоги и ты мне.
— Ну, спрашивай, — кивнула я.
Беседа с лесным конокрадом не планировалась, но в чём-то он был прав: огород, как я и хотела, был засажен, а кое-где уже зеленел свежими ростками. Хочешь не хочешь, а слово держать надо.
— Спасибо на добром слове, хозяйка, — снова поклонился он.
И вдруг рассказал мне о моих лесных приключениях. Причем, что самое интересное, не соврав в мелочах. Даже собственное упрямство, в итоге чуть не утопившее его в болоте, скрывать не стал. Я слушала со всевозрастающим удивлением: зачем он мне это рассказывает?
— Вот и первое мое дело, — закончил рассказ он. — Спасла меня нечисть лесная да сгинула. Значит, душа у неё живая. Подсоби найти её да отблагодарить по-божески.
— Много просишь, гость незваный, — неожиданно влез в разговор Васька.
Я уже открыла рот, чтобы осадить нахального котищу, лезущего не в своё дело. И тут же закрыла его обратно, потому что кот продолжил:
— С чего бы тебе души дарить? Служба службе рознь.
— Не дарить, а освободить, — покачал головой богатырь. — И не за так прошу. Отработаю.
— На огороде? — фыркнула я, мысленно делая зарубку в памяти: в первую очередь разобраться, что вообще такое нечисть, которой меня назначил конокрад, пока не ляпнула что-то непоправимое. Надо же… Душами они тут раскидываются.
— Огород — дело нужное, да ведь не отдашь ты мне душу её за грядки да картошку, — усмехнулся в ответ Илья.
— Не отдам, — согласилась я.
— А за что отдашь? — тут же взял быка за рога Илья.
— Это подумать надо, — солидно прошамкала я, а про себя проворчала: «Откуда мне знать, почем у вас тут души?». — Но у тебя вроде и другое дело было?
— Было, — нахмурился Илья. — Да перво-наперво надо с долгами рассчитаться, а потом уже в новые залезать.
— Тоже верно, — буркнула я.
Попытка выяснить, что от Василисы нужно этому Илюшке, провалилась даже не на старте, а на стадии оглашения участников. Мой противник попросту отказался выходить на ринг. Он продолжал смотреть прямо мне в лицо до отвращения честными глазами. Под этим взглядом мне стало настолько неуютно, что я, передернув плечами, отвернулась.
— Вечером приходи. Скажу, что мне от тебя надобно.
— Как скажешь, хозяйка, — согласился он, снова присев в траву.