– Спасибо, что выручил на «Комик-Коне». И прости, что Рассел вёл себя как полудурок.
– Так это его режим – «половина дурака»?! – удивляется Дэнни.
– Видел бы ты его в машине. Там он окончательно съехал с катушек: всю дорогу до больницы болтал о третьем фильме, представляешь? Думает, весь мир вертится вокруг него.
– Да, от скромности парень не умрёт, – смеётся Дэнни. Смех у него добрый и музыкальный. Улыбка медленно сползает с его лица. – Прости. Мне очень жаль, что так вышло с твоими подругами. Представляю, как тебе тяжело.
К моим глазам тут же подступают слёзы, и я, благодарно кивнув, хватаю меню и отчаянно подыскиваю другую тему для разговора.
– А ты… как сейчас и где?
Дэнни подыгрывает мне, не задавая лишних вопросов:
– Я работаю тут недалеко, программистом. Мне обещали оплатить учёбу в университете, если после диплома я вернусь к ним в компанию.
– Вот здорово!
– Да, неплохо.
Оторвавшись от меню, я встречаю внимательный взгляд Дэнни.
– Ты написала, что тебе нужна помощь, – помолчав, говорит он.
– Да. Прости. Понимаю, что свалилась как снег на голову, ведь мы не виделись целый год, да и в школе ты со мной почти не разговаривал.
Дэнни хмурится.
– Это ты со мной в школе не разговаривала.
– Неправда. Я просила у тебя калькулятор. Три раза.
– Разве это считается? – улыбается он. – Ну ладно. Я и сам бы перепугался, если бы ты со мной тогда заговорила. В школе. Я тебя боялся. Очень.
– Я что, была такая страшная?
– А разве нет? Ты писала офигительные фанфики, ими зачитывалась вся школа. К тому же ты была самая высокая в классе и очень красивая…
Он утыкается взглядом в стол и смущённо вертит пальцами пакетик с сахаром.
– Всё равно не понимаю, что во мне страшного, – не сдаюсь я.
Дэнни усмехается.
– Вампиры не боятся вампиров. А зомби не шарахаются от зомби.
– Теперь я уже зомби?
– Метафорически выражаясь, да, пожалуй.
– Ты читал мои фанфики? – с улыбкой спрашиваю я.
– Конечно. Иначе умер бы от любопытства. А так получил доступ к душе ускользающей Элис Чайлдс. Мне очень понравилось. Хорошо написано. Я даже удивился.
Дэнни говорит так убедительно и серьёзно, что даже бестактности в его речи звучат не обидно.
– Даже удивился? – со смехом переспрашиваю я.
– Ну, понимаешь, ты такая, как… – Он вдруг показывает на измятый пакетик с сахаром. – Вот это. – Поёрзав на кресле, Дэнни признаётся: – Прости, глупо вышло. Я просто ужасно волнуюсь.
Приятно поговорить с честным человеком. Вот признался, что волнуется, и всё равно не упал в моих глазах, вовсе не кажется слабым. Он просто сказал, что чувствует, и даже немного успокоился.