— Я не исключаю того, что после этой беседы он сознается. Но и тогда я не перестану быть убежденным в том, что он невиновен. Нельзя поговорить с вашим агентом?
— Нет, нет, это исключено.
— Тогда поговорите с ним вы. И прошу, до разговора не применяйте к Карнаве усиленного дознания.
— Я немедленно с ним встречусь, — капитан поклонился. Кунцевич поднялся, поклонился в ответ и ушёл, чувствуя спиной пристальный взгляд Неволина.
Не спать две ночи подряд в сорок лет крайне тяжело. Организм так настойчиво требовал отдыха, что Мечислав Николаевич, предполагая посидеть — отдохнуть минут 10–15 уснул, едва опустившись в кресло. Но выспаться опять не удалось — в половине третьего ночи в дверь стали настойчиво стучать. «Если это Агриппина, то впору прыгать в окно» — подумал Кунцевич, и спросил:
— Кто там?
— Мечислав Николаевич, откройте, это Неволин. У меня новости. Плохие.
Труп невзрачного тщедушного человечка нашли в пятистах саженях от крепости, в лесу. Убитый лежал на повороте дороги. Место, где был обнаружен труп, чётко указывало на то, что убийцы не стремились скрыть содеянное. Причиной смерти послужило пулевое ранение в голову. Впрочем, труп Мечислав Николаевич увидел уже в больнице — участковый явился к нему уже после того, как осмотр места происшествия был закончен.
Они вышли на крыльцо больницы.
— Это он был моим накатчиком — сказал Неволин, закуривая папиросу.
— Кто его обнаружил? — спросил титулярный советник. Солнце уже вышло из-за гор, в воздухе начинала появляться духота, заболела голова.
— Ломовик, вёз свиную тушу и увидел.
— А кем был убитый?
— Это некто Марава, служил учителем в начальном училище. До конца мая был одним из самых активных революционеров. Но потом я застал его наедине с одной из учениц, и отнюдь не в тот момент, когда он помогал ей делать уроки. С тех пор он стал самым лучшим моим осведомителем в революционной среде. Его агентская служба не оставляла желать ничего лучшего. Именно он сообщил, что среди убийц Леонида Алексеевича был фельдшер…
Кунцевич на несколько минут задумался, а потом сказал:
— Я думаю, дело было так: бунтовщики воспользовались нашим дознанием, чтобы выявить полицейского агента. Они сообщили нескольким подозреваемым в доносительстве в качестве имени убийцы имена абсолютно непричастных к делу обывателей, причём каждому — разное, а потом стали ждать кого мы арестуем. Мы арестовали Карнаву и они убили того, кто думал, что Карнава убийца.
— Сволочи! — участковый отшвырнул окурок, — я сейчас подниму казаков и арестую всех господ большевиков.