Горец! Она вскочила. Догадка озарила ее. И теперь она поняла, чем была так напугана девочка. Раньше чем включился разум, включилась Асина душа. Конечно, она могла позвать на помощь, но Горец звал именно ее. Именно от нее сейчас зависела Ксюнина жизнь.
«Ты снова все придумываешь», — сказал разум, но душа уже почуяла неладное. Душа заставила ее резко открыть дверь и броситься к церкви бегом.
Так быстро, как только она была способна.
Как и ожидалось, всю поездку в небольшом автобусе с молчаливым водителем их сопровождала бессмертная музыка Рыбникова. «Просто камергер Резанов какой-то», — подумала Виолетта, украдкой глядя, как Александр погружен в эту музыку, и тайно завидуя ему — за годы своей «сценической карьеры» она почти отучилась вот так живо воспринимать музыку… А уж тем более тексты. Хотя этот не трогал, что зря говорить. «В море соли и так до черта, морю не надо слез… Наша вера верней расчета, нас вывозит авось…» Слова, от которых хочется вскочить, потому что они задевают что-то очень важное в душе, и еще хочется быть сильной… Почему-то пришла в голову дурацкая мысль, что эту вот песенку и надо было сделать гимном, ибо что-то есть в этих словах такое, что понятно только им, какой-нибудь мексиканец этого не поймет, ни за что…
Алена сидела рядом с Клаусом, и оба они молчали, но Виолетте показалось, что они молчат именно вместе, точно пытаются понять друг друга.
— Кто ты? — спросила Алена тихо.
Он усмехнулся:
— В смысле?
— У вас много денег. Твоего друга знают в городе. У вас бизнес? Или…
Он прервал ее, не дав договорить.
— Или, — ответил он коротко, И Алена все поняла. Больше расспрашивать не стоило. На квадратный вопрос получишь такой же ответ.
— А почему ты не женат? — спросила она.
— А почему ты не замужем?
— Меня никто не брал, — рассмеялась она. — У меня слава дурная.
— У меня тоже дурная, — совершенно серьезно ответил он.
«Даже не улыбнулся, — подумала Алена. — Странный все-таки тип». Она снова украдкой посмотрела на него — от светловолосого мальчика ничего не осталось. Разве что упрямый подбородок, теперь скрытый бородой. Глаза стали другими. Холодными… Она отчего-то вспомнила, какой у него раньше был взгляд — мечтательный, добродушный, но теперь ничего этого не было.
«Странно, что я тогда не замечала, какой он, — подумала она. — Почему я прицепилась к Мите? Я ведь и не любила его никогда, если подумать… Какая же я была дура!» Сейчас ей казалось, что еще тогда ей был нужен только Клаус. И мгновенно вспомнила, что Клаус всегда находился возле Аськи. И теперь он тоже с ней рядом…