Гейдрих, генерал-майор СС (группенфюрер).
В ночь на 10 ноября 1938 года еврейские погромы по всему рейху начались.
Антиеврейские выступления были запланированы Геббельсом, Гиммлером и Гейдрихом как контролируемая демонстрация ненависти немцев к «еврейскому врагу, находящемуся среди нас». Нацистские лидеры чувствовали, что немецкий народ нуждается в какой-то разрядке после недавних тревог, а что может быть лучше, чем позволить ему побушевать против евреев? Евреи вновь начинали проявлять спесь. Им следовало дать урок. Что могло лучше импонировать торжествам по случаю пятнадцатой годовщины «путча в пивной», чем поджог нескольких синагог, немного грубоватых развлечений с раввинами и рядовыми евреями и арест некоторых наиболее богатых семитов?
Утром 10 ноября Эрнст Рат умер от полученных ран, и Геббельс не мог удержаться от того, чтобы не подстегнуть в нужном направлении подведомственные ему радио и прессу.
В последовавшие двадцать четыре часа организованный и дисциплинированный немецкий народ показал, на что он способен в своем поведении, если его должным образом спровоцировать. В последний момент Гейдрих приказал своим эсэсовцам переодеться в гражданское платье, и в большинстве городов и крупных населенных пунктов именно эти переодевшиеся эсэсовцы подстрекали толпы на избиения евреев, поджоги и грабежи. В Берлине они толпами появились па улицах Унтер-ден-Линден и Курфюрстендам, где находились крупные магазины, громя стеклянные витрины, выбрасывая на мостовую меха, драгоценности и ювелирные изделия. В фешенебельном 132
пригороде Берлин-Далем они врывались в большие особняки, где жили богатые евреи, здоровых мужчин вытаскивали п волокли прочь, стариков раздевали и глумились над ними, а их дочерей тащили в спальни. После ухода погромщиков повсюду валялась разбитая мебель, разбитые вдребезги бесценные вазы, изрезанные картины.
В Берлине, в доме номер 2 на Брюкехалле, находилось прекрасное здание, в котором были собраны произведения древнего искусства и художественные ценности; всем этим владел некто Франц Ринкель, еврей, сдававший часть своего дома в аренду американскому консулу Раймонду Гейсту. К несчастью, Гейста не оказалось на месте, когда в дом ворвалась толпа. Семью Ринкеля заперли в одной из комнат на верхнем этаже, а его самого стали жестоко избивать. В это время двое мужчин в форме вмешались в свалку и вытолкали погромщиков из комнаты. Вскоре истекавший кровью Ринкель оказался перед двумя эсэсовцами, рядом с которыми стоял мужчина в гражданском платье; в нем Ринкель узнал нацистского адвоката, некоего доктора Лилиенталя. Несколько ранее Ринкель уже имел дело с этим человеком; адвокат хотел купить у него дом и предложил за него сумму, равную половине его фактической стоимости. Тогда Ринкель наотрез отказал ему.