Перо неохотно ползло по листу бумаги, пытаясь уловить струящиеся в сонном мозгу голоса, которые в этот момент казались такими забавными.
Обливаясь потом, гном от напряжения высунул кончик языка.
«Вот тебе моя наука, – написал он. – Наука невелика, но далеко заведет дурака. Вот и иди, не задерживайся. Не могешь уехать в повозке, езжай в полвозки. А коли неудобно в полвозке, то и другую половину прихвати. Говоришь, ты милок? Так вот тебе мелок…»
Хьюэл в ужасе уставился на слова. На странице они казались сущей бессмыслицей, однако в голове зритель от души хохотал над ними…
Гном макнул перо в чернильницу и вновь погнался за эхом.
«Второй паяц: Ступай-ступай, хозяин.
Третий паяц (сигналит пузырем на палке): Буум. Буум».
Хьюэл сдался. Да, это смешно, точно смешно, в своих мечтах он уже слышал, как публика веселится, глядя представление. Но диалог казался незаконченным. Пока незаконченным. Может, его и вовсе не выйдет дошлифовать. Как ту затею с двумя паяцами, толстым и тонким… «Ох и крутую же кашу ты заварил, Стэнли…» Представляя диалог, гном смеялся до колик, остальные актеры удивленно поглядывали на чудака, но в его мечтах сценка была просто невероятной.
Хьюэл отложил перо и потер глаза. Наверное, уже почти полночь. Извечная привычка – и ворчание Витоллера – требовала экономить свечи, хотя теперь труппа могла позволить себе питаться этими свечами три раза в день.
Гул часов разнесся над городом. Стражники объявили, что наступила полночь и, вопреки досужим слухам, все спокойно. Большинство даже успело договорить эту фразу, прежде чем их ограбили.
Хьюэл распахнул ставни и посмотрел на Анк-Морпорк.
Так и тянуло сказать, что в это время года город особенно хорош, но на самом деле сейчас он был особенно типичен.
Река Анк, клоака половины континента, на окраине была уже довольно широкой и заиленной и не столько текла, сколько смердела. Из-за вековых скоплений грязи русло стало выше, чем нужно, и теперь, когда снег таял, многие бедные районы со стороны Морпорка заливало, если это слово применимо к жидкости, которую можно собрать сетью. Подобные вещи происходили каждый год и привели бы к хаосу в канализационных системах, но благо город ими особо не располагал. Его жители просто держали на заднем дворе ялик и периодически достраивали к дому еще один этаж.
Зато Анк-Морпорк считался самым здоровым городом. Мало какому микробу удавалось здесь выжить.
Хьюэл посмотрел на своего рода туманное море. Здания выглядывали из него, словно остатки песчаных замков, накрытые приливом. Фонари и освещенные окна создавали занятный узор на его переливчатой радужной поверхности, но был и еще один огонь, куда ближе, и вот он особенно привлекал внимание гнома.