– Вы двое из театра? – уточнил уже практически трезвый шут.
– Ага.
– Тогда я прошел пять сотен миль именно за вами.
* * *
Перенесемся в «Тем же днем, но позже», как написал бы Хьюэл в ремарках к сцене. Стук молотков, с которым «Дискум» поднимался из колыбели лесов, эхом отдавался в голове гнома.
Хьюэл точно помнил, как пил. Как гномы угощали их еще и еще, пока Томджон изображал каждого желающего. Потом они по предложению Громодава всей толпой завалились в другой бар, потом посидели еще в какой-то клатчской забегаловке – дальше все как в тумане.
Крякать Хьюэл умел не очень. Гораздо больше глотал, чем проливал.
Судя по привкусу во рту, туда еще успел испражниться какой-то страдающий недержанием ночной зверь.
– Справишься? – спросил Витоллер.
Хьюэл причмокнул, пытаясь избавиться от вкуса.
– Думаю, стоит согласиться, – сказал Томджон. – Сюжет вырисовывается довольно интересный. Злой король правит с помощью злых ведьм. Бури. Страшные лесные чащи. Истинный наследник, битва не на жизнь, а на смерть. Удар кинжала. Крики, тревога. Злой король умирает, добро торжествует. Звонят колокола.
– Можно еще устроить дождь из розовых лепестков, – предложил Витоллер. – Один мужик отдает их по себестоимости.
Оба посмотрели на Хьюэла, что барабанил пальцами по стулу. Затем они уже втроем повернулись к кошельку серебра, который вручил гному шут. Одной этой суммы уже хватало на то, чтобы достроить «Дискум», а ведь то был только задаток. Хорошая вещь – покровительство сильных мира сего.
– Возьмешься? – спросил Витоллер.
– Дело верное, – признал Хьюэл. – Только… не знаю…
– Не подумай, я не давлю, – заверил импресарио. Вся троица снова уставилась на кошель.
– Какой-то здесь подвох, – протянул Томджон. – В смысле сам шут человек достойный. Только заказ делал… как-то очень странно. Рот говорит одно, глаза другое. И словно хочет, чтоб мы поверили глазам.
– С другой стороны, – поспешно сказал Витоллер, – что такого? Главное плата.
Хьюэл поднял голову и невнятно переспросил:
– Что?
– Говорю, главное пьеса, – поправился Витоллер.
Снова повисла тишина, нарушаемая лишь барабанной дробью гнома. Кошель казался все больше. Вообще-то он уже практически заполнил комнату.
– Суть в чем… – слишком громко начал импресарио.
– Мне кажется… – начал Хьюэл.
Оба замолкли.
– Говори ты. Извини.
– Да ерунда. Лучше ты.
– Я хотел сказать, мы же и так сможем построить «Дискум», – сказал Хьюэл.
– Только стены и сцену, – поправил Витоллер. – Все остальное – нет. Никаких потайных механизмов, никаких спусков богов с небес. Никаких крутящихся платформ или вееров…