Маграт села рядом с шутом и проиграла в голове недавний разговор.
– Разузнай все об этой пьесе, – велела матушка. – Ступай и поговори со своим звенящим другом.
– Он очень преданный. Ну как ничего не расскажет?
– Сейчас не время полумер. Если нужно, соблазни его.
– А когда ставят эту пьесу? – спросила Маграт, придвигаясь ближе.
– Ей-ей, мне нельзя тебе говорить, – ответил шут. – Герцог так и сказал, мол, не смей говорить ведьмам, что представление завтра вечером.
– Тогда, конечно, не стоит, – согласилась Маграт.
– В восемь.
– Ясно.
– Но в семь тридцать уже подадут закуски.
– Так понимаю, кто приглашен, тебе тоже говорить нельзя, – продолжила Маграт.
– Именно. Вся знать Ланкра. Ты же понимаешь, что я тебе этого не говорил?
– Конечно.
– Все-таки у тебя есть право знать, чего тебе знать не следует.
– Верно. А те ворота сзади, что ведут на кухни, по-прежнему сторожат?
– Те, где часто стражи не было?
– Ага.
– Ой, да мы теперь вообще вряд ли можем себе это позволить.
– Не знаешь, никто не будет стоять там завтра часов в восемь?
– Возможно, я сам.
– Хорошо.
Шут оттолкнул от себя влажный нос одной очень любознательной коровы.
– Герцог ждет, что вы явитесь, – прибавил он.
– Ты же сказал, что он сказал нам не говорить.
– Да. А потом заявил: «Все равно они придут, очень надеюсь». Так странно. Он, похоже, радовался, когда это говорил. Гм. Может, увидимся после представления?
– Больше он ничего не говорил?
– Что-то, мол, покажу ведьмам их будущее. Я ничего не понял. Знаешь, мне бы очень хотелось встретиться после представления. Я купил…
– Думаю, я буду мыть волосы, – неопределенно ответила Маграт. – Извини, мне пора.
– Да, но я принес тебе пода… – сказал шут вслед ее уже удаляющейся фигуре.
Когда Маграт исчезла среди деревьев, он сгорбился и посмотрел на ожерелье, туго закрученное между его нервных пальцев. Ужасно безвкусное, да, зато совершенно в духе Маграт, сплошное серебро и черепа. И обошлось в целое состояние.
Введенная в заблуждение рогатой шапкой корова лизнула шута в ухо.
«Верно говорят, – подумал бедняга, – иногда ведьмы и правда нехорошо поступают с людьми».
* * *
Настал завтрашний вечер, и ведьмы с явной неохотой окружным путем двинулись в замок.
– Если герцог нас ждет, то мне туда не хочется, – заявила матушка. – Он точно что-то задумал. Использует против нас головологию.
– Да, что-то зреет, – согласилась Маграт. – Его люди намедни сожгли три дома в нашей деревне. Он всегда так делает, когда в хорошем настроении. Этот его новый сержант скор на расправу.
– Наша Дафф рассказала, как актеры утром упражнялись, – сообщила нянюшка Ягг, что несла кулек грецких орехов и кожаную флягу, от которой исходил насыщенный и острый дух. – Орали, тыкали друг друга, потом удивлялись, кто это сделал, подолгу разговаривали сами с собой.