Да, наставники никогда не говорили ученикам, что на самом деле проходы между этажами лабиринта всегда открыты. Это часть обучения, возможность посмотреть на то, как молодой воин поведет себя в нестандартной ситуации. Но кто мог знать, что ученик этого “змея” намеренно решит стравить двух чудовищ?
Кто знал, что Саша угодит в эту мясорубку?
Вы мне тоже нравитесь.
Неужели он это имел в виду, когда говорил, что многое изменилось?
Подумал, но не смог сказать прямо?
Почувствовал, но не хотел признаваться?
И теперь так гадко и неспокойно на душе именно из-за этого?
Все усложнилось, потеряло привычные очертания, мир перестал быть таким, как Эктор привык. И рука, вздрагивающая в его ладони, – яркое тому подтверждение.
Завтра эта рука будет до крови сжимать столб, а губы будут шептать молитвы и просить о пощаде. Потому что он не мог жалеть Сашу.
Если кто-то заподозрит его в слабости, то может потребовать, чтобы девчонку наказал сам Мэлкая, и от одной мысли об этом к горлу Эктора подкатывала бессильная злость.
Осторожно приподняв руку, Эктор прижался губами к раскрытой ладони.
Просил прощения.
За все, что случится завтра.
Глава 35
Все происходящее было подернуто густым туманом. Я даже не чувствовала ног, когда оказалась под открытым небом, а впереди маячил высокий деревянный столб. Мне казалось, что я увижу его – и решимость сразу испарится, но мысли текли все так же вяло и внутренний голос упорно молчал.
От присутствия Эктора за спиной по коже бежали мурашки, но я старалась не оборачиваться. Боялась, что если посмотрю на туго скрученный кнут на его поясе, то отвага мне изменит. Я слышала тихие тяжелые шаги, спокойное дыхание, могла представить, как Эктор прямо держит голову и смотрит вперед.
Он в моих мыслях.
Я чувствовала, как он заполнил собой всю мою суть; по позвоночнику пробегали невидимые пальцы, вычерчивая под кожей искристые узоры, и мягко поглаживали мой измученный разум.
Эктор так и не ушел из моей комнаты до самого утра.
Мы не разговаривали. Наставник не настаивал, а я не могла найти подходящих слов. Из горла рвалось только бессвязное бормотание и всхлипы, а в итоге я просто свернулась клубочком на широком подоконнике, прижалась к крепкому бедру мужчины и позволила ему копаться в своей голове, перебирать мои воспоминания, как бусины на нитке.
Подозреваю, что он увидел даже больше, чем нужно, но плевать.
Раз уж моя судьба окончательно перевернулась, то зачем хранить секреты, которые к моей нынешней жизни не имели больше никакого отношения?
Эктор пару раз порывался что-то спросить, но вопрос так и не прозвучал.