Пройдя просторную, хорошо обставленную переднюю (Берестовский в ней и остался), Антонов с Ракитиным очутились в большой нарядной гостиной. Сергей осмотрелся. Пол весь был покрыт огромным тёмно-бордовым ковром. В переднем углу стоял чёрный рояль. Напротив — поблёскивал полировкой импортный бар, рядом находился невысокий столик с удобными креслами. На стенах в золочёных рамах темнели картины. У окна, полузакрытого тяжёлыми шторами, стоял на ножках включённый телевизор, передавали какой-то весёлый эстрадный концерт…
— Хорошо живёте, — отметил Ракитин.
Лицо Пестрякова приняло холодное выражение. Он выключил телевизор, опустился в кресло.
— Ну, я вас слушаю.
Антонов сел рядом.
— Это мы хотим вас послушать.
— О чём?
— О Тимошковой.
— А в чём дело?
— Вам разве не известно, что она исчезла?
— Я-то здесь при чём?
— Второго июля, то есть в день исчезновения Ирины, вы увезли её в своей машине.
— Что-то не помню.
— А пьяного парня с усиками помните? Он разговаривал тогда с Ириной. Может, устроить с ним новую встречу?
Выражение спокойствия исчезло с лица Пестрякова.
— Не надо. Я вспомнил.
Он потянулся к бару за сигаретой.
— Кстати, его расчёску-то зачем взяли? — спросил Антонов будто из любопытства.
— Да так. Пожалел, что в пыли валялась, — машинально ответил Пестряков, явно сбитый с толку.
— Ну и куда вы увезли Ирину?
— На вокзал. Она собралась на выходной к знакомым.
— И уехала?
— Да. Сам посадил на ленинградский поезд.
— Тогда каким же образом труп Ирины оказался в овраге Анютиной рощи? А рядом — та самая расчёска, о которой шла речь?
Пестряков нервно покусывал тонкие губы. По его лицу ещё гуще рассыпались веснушки. Он понял, что попался, и зло ответил:
— Не знаю. Ни в каком овраге я не был.
— А вот молочница Лебедева видела вас там.
Глаза Пестрякова вспыхнули от внезапной ярости.
— Это вы про старуху, что ли? Да она из ума выжила! Нашли, кого слушать.
Антонов поднялся с кресла.
— Ну что же, придётся произвести у вас обыск. Не очень-то правдиво вы отвечаете на вопросы.
Пестряков озадаченно взглянул на него и опустил голову. Сигарета его погасла. Он швырнул её в пепельницу, дрожащими руками налил из сифона стакан шипучки и с жадностью выпил её.
Антонов подошёл к Сергею.
— Надо пригласить понятых.
— Хорошо, — ответил он.
Неожиданно за его спиной послышался шорох. Сергей оглянулся. И тут же оказавшийся рядом Пестряков с неимоверной силой отшвырнул его на ковёр, одним ударом сбил Антонова с ног и — как был в пижаме и тапочках, так и метнулся в прихожую.
Ракитин вскочил с пола: «Неужели уйдёт?» Но Пестряков не ушёл. Нарвался на Берестовского. А уж того природа силушкой не обидела. Пестряков только охнул и сразу замер в его железных объятиях.