Однако не все тут были такими. В кабинет вбежали две пышненькие веселые девушки, словно только для того, чтобы покрасоваться перед присутствующими. Они прошелестели своими нарядными платьями, которые могли бы свести с ума любого мужчину, и упорхнули куда-то в другое помещение.
Но вот еще до их возвращения какая-то девушка в зеленом платье и с весьма проницательным лицом прикоснулась к моей руке и сказала:
— Прошу вас пройти со мной, мистер Реган.
Мы направились по длинному коридору мимо других кабинетов, потом свернули за угол, и она распахнула передо мной дверь.
— Пожалуйста, входите сюда, — пригласила она.
Я поблагодарил ее, вошел в кабинет и очутился перед женщиной, из-за которой меня в детстве неоднократно лупили.
— Хэлло, Мэд, — произнес я.
О ней можно было говорить все, что обычно говорят о красивых женщинах, но лишь до тех пор, пока вам не удалось бы заглянуть ей в глаза. В этих черных глазах, которые блестели так же, как ее иссиня-черные волосы, можно было открыть бездонные глубины, населенные неизвестными доселе и странными живыми существами. Ее губы были словно алые лепестки цветов, а зубы блестели необыкновенной белизной. В уголках рта притаилась чуть заметная улыбка.
— Реган! Вот это да!
— Да, это я. Давненько мы с тобой не виделись, Мэд!
— Зато я частенько читала о тебе.
— Ничего удивительного.
Мэделяйн Штумпер протянула мне руку и предложила сесть.
— Ты чертовски хороша, Мэд, — сказал я, усаживаясь.
Она улыбнулась уже менее сдержанно.
— Какое эмоциональное изъявление чувств. Недавно председатель АТР целый час говорил то же самое.
— Но у меня нет столько времени, я спешу.
— У тебя его никогда не было.
— Согласен. К тому же я не особенно разговорчивый.
— Зато драчли-ивый… — протянула она. — Это принесло тебе какую-нибудь пользу в жизни?
— Тогда я думал, что да.
— А сейчас?
— Все течет, и все меняется, и мы тоже.
В ее глазах снова появилось какое-то неясное выражение, смешанное с грустью.
— А жаль, что некоторые вещи все-таки нельзя изменить.
— Может быть, и можно.
— О-о-о!
Я смотрел на нее с удовольствием, а потом спросил:
— Тебе знакома рыжеволосая чертовка по имени Милред Свисс?
— Я не читаю газет.
— Но я совсем не это имел в виду.
— Реган…
— Скажи просто, да или нет?
— Неужели ты думаешь, что это так просто?
Я понял, на чго она намекала. Достав свой бумажник, я показал ей то место, где у полицейского должен быть прикреплен особый значок.
— И вот что я хочу тебе сказать, Мэд. Я слишком хорошо информирован о твоем агентстве и знаю, чем здесь занимаются побочно, помимо основных дел. Если бы я хотел, то давно смог бы прикончить эту контору. Но тогда бы на нас начали оказывать давление многие значительные личности, и мы пришли к выводу, что овчинка не стоит выделки. Сюда я пришел не по делам службы, и, откровенно говоря, меня ничуть не интересует, на что ты тратишь время и энергию. Я ведь не идеалист и не собираюсь улучшать мир. В данный момент я пришел к тебе по сугубо личному делу и задал вопрос, касающийся меня лично. Твой ответ нигде не будет зафиксирован, и он никогда не будет использован против тебя.