Я кивнул ему в радостном согласии:
— Вот именно! Они оказались возле чего-то, что взять им было не под силу, а очень хотелось.
Всем своим видом я продолжал изображать согласие, отчего начальник даже покосился на меня. Потом кивнул и продолжил:
— Мы запросили Лиссабон, тамошние ребята наведались в порт, и ночной сторож в доках вспомнил тех двоих.
Он как-то застал их пьяными на тюках с тряпьем. Там это не редкость, поэтому он не стал с ними вязаться, решив, что лучше пусть выспятся и уйдут своих ходом, чем он будет сражаться с пьяными, пытаясь вытурить их с охраняемой территории. Он даже и забыл про них. А чуть позже там объявилась какая-то девица и с дикими криками порывалась броситься в воду. Он все оттаскивал ее, оттаскивал, но она упиралась, и так они проволандались что-то около часа. Он уже хотел плюнуть и уйти, но она сама начала вязаться к нему… Мы предполагаем, что это был спектакль, разыгранный, чтобы отвлечь внимание сторожа от каких-то делишек возле «Гейстри». И скорее всего, мы так думаем, во время всей этой заварушки Эскаланти или Лайес. а может и оба сразу, возьми да и проснись, и видели все, что происходило внизу, не только сторожа с девицей, но и тех, у судна. Они решили, что тут дело обычное, что оно пахнет контрабандой, ну и подумали, что хорошо бы войти в игру и сделать себе быстрые и легкие бакли.
— Эта версия чем-нибудь подтверждается? — спросил я.
— Нам стало известно, что испанские таможенники вместе с Интерполом провели тщательные поиски на всех судах. И ничего не нашли, даже в тех местах, где обычно что-нибудь протаскивалось. Четыре больших операции ничего не дали. С тех пор как существует морское пароходство, хорошо известно, что все контрабандные операции осуществляются по тщательно разработанным планам, где предусмотрены все непредвиденные помехи. В этом случае, думаю, сработал вариант действий, обговоренный заранее. Какая-то контрабанда не пошла в Лиссабон, раз о ней узнал кто-то из экипажа, ведь «Гейстри» только транспортер.
— А кто вовлечен в это на борту?
— Да никто! Я же и говорю, «Гейстри» перевозил контрабанду, но на его борту не было ни одного контрабандиста. Это дело — не одноразовое мероприятие, вся система поставлена на широкую ногу. Несомненно, «Гейстри» был весьма подходящей посудиной для транспортировки чего угодно. Им пользовались всякий раз, как возникала нужда, а ни один человек из экипажа даже не знал. Это дела портовиков. В одном порту докеры находят способ загрузить тайники, в другом порту другие докеры другой страны находят способ разгрузить эти тайники. Эти группы достаточно проворны, и, как ты ион ¡маешь, ими верховодит некто, кто ведет дело вполне иланетарно, имея информацию из всех портов мира. Они делают громадный бизнес. Думаю, их руководители представляют из себя нечто вроде правительства, только подпольного. На «Гейстри» мы проверили всех до одного человека, и все они оказались чистенькими. Лайес и Эскаланти по чистой случайности влезли в чужое дело, которое из-за этого дало сбой. Мы, конечно, обшарим все судно сверху донизу и обнаружим, как и где прятался груз. Но вот сам груз… Вряд ли мы теперь выясним, где он и что из себя представляет.