– Приготовиться! – прошелестело по цепочке.
Девушка нашарила в нагрудном кармане футляр, отвинтила крышку – та плохо поддавалась, пришлось пустить в ход зубы. Извлекла спички, особые, «сапёрные», намного длиннее и толще обычных, и до половины обмазанные воспламеняющимся составом. Взрывпакеты были подготовлены заранее – два свёртка из жёсткой коричневой бумаги, перетянутые бечёвкой.
Дело пары секунд: проткнуть упаковку кончиком ножа и загнать спички так, чтобы обмазка до половины погрузилась в начинку. Теперь достаточно сорвать полоску с тёркой, и кустарный запал воспламенится.
Под стеной трижды мигнул красный глазок фонаря. Лиска инстинктивно сжалась, уткнулась лицом в мох и замерла.
– Группа!..
Рвануло так, что земля дрогнула. Она почувствовала толчок даже сквозь толстый, слежавшийся слой опавших листьев.
– …вперёд! Действуем по плану!
Дрон встал на колено и вскинул на плечо трубу самодельного гранатомёта. Шваркнуло, плеснуло огнём и заряд дымообразущей смеси улетел к левой вышке. На месте правой уже клубилось тяжёлое, медленно расползающееся в лучах прожектора облако.
Лежавший слева от Лиски боец вскочил, вскинул антикварный, вытертый до белизны АК и дал две короткие, на три патрона, очереди. Сразу стало темнее – прожектор погас, над стеной горели только два уцелевших фонаря.
– Пошли-пошли-пошли!
Вслед за стрелком она побежала к дороге. Сразу стало ясно, почему подрывники двигались так неуклюже – асфальт МКАД был укрыт рыхлым одеялом из мха, толщиной не меньше полуметра.
Ноги вязли в нём, как в песке, и приходилось идти по журавлиному, высоко поднимая согнутые колени.
Добежав, Лиска один за другим перебросила зашипевшие взрывпакеты через стену и кинулась к пролому. Пыль от взрыва ещё не осела – пришлось зажимать рот и нос и прыгать через острые, щетинящиеся арматурой обломки бетона вслепую.
Во дворе бурлил хаос первого дня Творения, густо сдобренный вполне современными матюгами. Бегали туда-сюда люди, многие босиком, в полосатых больничных пижамах; бойцы штурмовой группы палили кто в воздух, кто в промежутки между корпусами. Один дом уже разгорался – из окон валил дым, кое-где проклюнулись языки пламени. Метались лучи прожекторов, их расстреливали, словно в тире. Замешкавшуюся Лиску толкнули в спину так, что она едва устояла на ногах.
– Чего встала? Не видишь, разбегаются!
Это Дрон. Использованный гранатомёт он бросил и теперь размахивал пистолетом с очень длинным, как в кино, стволом. Девушка посмотрела, куда показывал ствол – за сетчатым забором, рассекающим двор пополам, жалобно завывали полураздетые люди. Разбегаться они, вопреки заявлению Дрона, не собирались вцепились в сетку и раскачивали секцию забора. В электрическом свете лица и руки были бледно-зелёными, глаза, перепуганные, молящие, налитые паническим безумием, отливали изумрудом.