– Афа… Афанасий Егорыч! – трагическим шёпотом забормотал тот – Это я, Игорь… Ну, Хорёк!
– Охренел, што ль, придурок? Ночь на дворе, чего удумал? – председатель явно не был расположен к гостеприимству.
– Я… тут это… я… вам…
– Что – «вам», недоумок? Глаза залил? Так пойди, проспись!
– Нет-нет, – Хорёк чуть ли не рыдал – Вам самому… эта… глянуть, а? Я разве осмелился бы просто так, без причины?.. Афанасий Егорыч, там такое…
– Вот обалдуй, объяснить толком не может! Ладно, я сейчас…
За дверью глухо залязгало – отодвигали засов.
Яцек отшвырнул Хорька и рванул дверь на себя. Председатель пробкой вылетел навстречу, поляк принял его, уткнул обрез в лоб, и зажал ладонью рот.
– Добраноч, пан председатель. Потанцуем?
И едва не полетел с ног от могучего толчка. Следом за председателем на крыльцо вылетела его супруга – простоволосая, рубенсовского сложения тётка, чьи формы не слишком скрывала ночная сорочка с вышитыми по вороту цветочками. Набрала в грудь воздуха, чтобы заголосить – «Рятуйте! Кормильца режут!» – но тут вмешался Мессер.
– Мадам… – проворковал он – Я сражён! Вы великолепны! Я прошёл через такие ужасы, чтобы увидеть вас! Позвольте…
И, не теряя ни секунды, под локоток увлёк ошалевшую от такого поворота событий председательшу в избу.
Со стороны стоящих на стрёме бойцов донеслись тихие смешки.
– Тьфу, кобель драный… – сплюнул Чекист. – Смотри, когда будешь её ублажать – чтоб потише орала! У нас тут спецоперация, а не на блядки сбегать!
Пленника пинками затолкали в амбар и притиснули к щелястой стене. Сапёр снял с полки обшарпанную керосиновую лампу. Открутил крышку, принюхался, лизнул.
– Никак, спирт? Богато живут, кулачьё долбаное!
Снял стеклянный, в форме колбы, плафон, щёлкнул патроном- зажигалкой. Помещение озарилось ровным жёлтым светом.
Чекист огляделся. Амбар как амбар – густо пахнет сеном и навозом. В полумраке, за жердяной загородкой, раздался шумный вздох, заворочалось что-то крупное, в чёрно-белых пятнах.
– Ух, ё… – шарахнулся Сапёр.
– Тихо ты! – Чекист погрозил бойцу кулаком. – Корову не видал?
– Показалось…
– Что, блин, показалось?
– Зубы у ей.
– Кретин! У всех зубы.
– Ага. А у этой того… клыки.
– Пить меньше надо.
– Так я… эта… не пью! Парни, вон, подтвердят!
– Разговорчики, боец! Три наряда, как вернёмся в расположение!
И на всякий случай попятился от стойла. Чуть-чуть, на пару шажков – и всё же… Он-то знал, что Сапёр к выпивке не прикасается, за что над ним постоянно подтрунивают. А раз так может, и коровьи клыки ему не привиделись? Лес их разберёт, этих коммунаров, что они тут держат вместо нормальных бурёнок?