– Ну что, Афанасий Егорыч – стукачок нам все твои дела с порошочками сдал…
Чекист сделал знак Яцеку: «погоди, сначала сам…»
– …и ты нам сейчас кое-что уточнишь, так, родной?
– Идиоты. – прохрипел председатель – Да вас… вы хоть понимаете, на кого?..
– Понимаем, родной. – Чекист говорил ласково, проникновенно.
– Всё мы отлично понимаем. Но вот ведь какая хренотень вышла: у нас заказ от больших людей, серьёзных. А ты в этом деле замазан по самое не балуйся. Так что придётся колоться. Надо, понимаешь, родной? Нет вариантов!
– Что… чего хотите, ироды? – председатель попробовал размазаться по стене.
– Ну, про Порченого, к примеру, расскажи. Для почину. Сдаётся мне, очень он для нас интересен.
Услыхав это, пленник дёрнулся.
– Ничего не знаю, падлы! За што режете, за што жизни решаете? За что-о-о???
Чекист коротко ткнул председателя кулаком в лицо. Тот умолк, со свистом втягивая воздух через разбитые губы.
– Обрез, давай сюда этого, который…
Хорёк влетел в хлев, споткнулся на пороге, упал носом в солому, вскочил и зашипел, брызгая слюной, на бывшее начальство:
– Что, дядя Афанасий, побрезговал Игорьком? Умоешься, тварь! Господин следователь, ему, гаду, от Порченого товар обещали, своими ушами слышал!
– Следователь, поэл? – ухмыльнулся польщённый Чекист. – Так что ты не томи, родной, я тебе совет даю…
Председатель злобно оскалился:
– Развяжи меня сука! На секунду только развяжи, я ему горло вырву!
– У-у-у, как страшно. А если не развяжу? – Чекист задумался. Знаешь что? Не только не развяжу, а ещё и друга своего позову. Он сейчас твою жинку обхаживает. Понимаешь, он страсть, как любит сисястых – а я его от этого дела отвлеку. И он будет шибко недоволен, что его с бабы сняли. Из-за тебя, заметь, сняли! А ты знаешь, пред-се-да-тель, какой у него острый ножик? Ну-ка, Обрез, сгоняй…
– Почекай трохи. – Яцек осклабился. – Зачем хлопаку пшиемношч… удовольствие портить? Пусть покувыркается с паненкой, заслужоны. Дай-ка я….
Кисло воняющий порохом ствол воткнулся председателю в рот, круша зубы и в кровь раздирая дёсны. Несчастный замычал, заскрёб затылком по доскам. В его зрачках плескался тёмный ужас.
– Ну что, муйня с гжибня, осознал?
Председатель сделал попытку кивнуть. Вышло неубедительно – мешал ствол Яцекова обреза.
– Пшепраше, пан командзир. Подследственный готов сотрудничать.
Под конец допроса в сараюху ввалился расхристанный Мессер.
– Ох и баба… Ну и баба. – он восторженно крутил башкой – Семь потов, пока… Такая задница… А я чо, опоздал?
– Ну, так… – Чексит ухмыльнулся – Но польза от тебя была, не переживай. И не только председательше.