— Наверное, я самый большой идиот среди всех наймитов Эрта, раз решился на такое. Очень надеюсь, что ты не подпалишь мне задницу как только очнёшься.
И на этой жизнерадостной ноте я медленно побрёл в сторону деревни, где не так давно купил чудесные сушёные яблоки. Которые тоже пропали! Вот дерьмо!
Мне пришлось прошагать порядочное расстояние, прежде чем искорёженный лес сменился на живой и тенистый. Слух постепенно возвращался и я уже мог расслышать как ветер шевелит листву в густых кронах. Тракт был подозрительно пуст, навстречу мне до сих пор не выехал ни один дозор. Я мог понять, почему на тракте нет ни одного путника или торговца - жахнуло на зависть любому военному сапёру и почти наверняка было видно издалека, никто в здравом уме не пойдёт в сторону такой херни. Но военные должны были обязательно среагировать и стекаться сейчас в сторону происшествия. Их отсутствие добавляло вопросов, но не давало ни одного ответа.
Потрёпанный слух уловил в лесу неясный шум и я остановился, вслушиваясь. Похоже на журчание воды. То, что нужно! Приободрившись, я свернул с тракта в лес и пошёл на источник шума. Долго искать не пришлось, спустя несколько минут ходьбы и продирания сквозь густые ветви и кустарники я вышел к бурному лесному ручью. Уложив девушку на траву и сунув ей под голову мешок с вещами, я наклонился к поверхности и вволю напился. Холодная вода пустила по уставшему телу освежающую волну бодрости и я усилил эффект, смыв с тела кровь и грязь. После этого я снял с девушки импровизированные бинты и, намочив их, тщательно умыл незнакомку, очищая лицо от засохшей крови и промывая немногочисленные раны и порезы. После чего перевязал её последними лоскутами своей бедной рубашки. Закончив с обработкой ран, я и сам увалился на траву, дав себе пару минут отдыха. Ручей мерно бурлил и я незаметно для себя провалился в сон.
* * *
В голове кружились смутные образы. Ночной гонец со срочным письмом. Неприятные предчувствия. Отправка вперёд основного кортежа. Тревожный путь в сопровождении Алкеса и его ребят. Камни. Давление. Тысячи смертей. Снова безумная скачка. Темнота. Мерный шум, превращающийся в рёв и готовый разорвать голову изнутри.
Я открыла глаза. Голова была словно из камня и отказывалась подниматься. Тело болело и едва подчинялось попыткам пошевелиться, заполненное предательской слабостью. Я лежала, смотрела на покачивающиеся кроны деревьев и постепенно приходила в чувство. Довольно быстро затылок почувствовал, что покоится на чём-то мягком, а нестерпимый рёв успокоился до обычного шума бегущей воды. Мои ладони начала щекотать нежная густая трава, а спустя ещё несколько секунд в нос ударили запахи растений и сырой земли. В конечности постепенно возвращалась сила и чувствительность, и через некоторое время мне удалось сесть.