— Сказала: заткнись! Умру так умру: плевать мне на это!
Лезвие прорезало кожу, медленно заструилась кровь. Фрэнк вцепился в подлокотники.
— Моя смерть не вернет тебе его… Его ничто не вернет…
Он использовал последний патрон. Но лезвие глубже врезалось в плоть. Хотя она, кажется, расслышала его слова. Словно во сне, в кошмаре. Оставалось действовать силой. Молниеносным движением правой руки Фрэнк перехватил ее запястье, а левый кулак впечатал в рану на предплечье. Марианна согнулась пополам, лезвие скользнуло вдоль горла. Будто огнем ожгло. Оба одновременно вскрикнули. Фрэнк выкручивал ей руку до тех пор, пока не разжались пальцы. Она рухнула на паркет. Уже без сил. Фрэнк поднял ее, швырнул на кровать. Не дав ей времени подняться, придавил своим телом, вцепился в левую руку. Правая едва шевелилась. Нож был у него, теперь он приставил лезвие к горлу Марианны. У него шла кровь. Красный разрез напоминал какой-то странный ошейник — вроде тех, какими в старину приковывали злодеев к позорному столбу.
— Хочешь сама попробовать, Марианна? — спросил он, прижимая лезвие.
— Отпусти, мать твою!
— Почему, собираясь меня убить, ты всегда колеблешься в последний момент? Зачем провоцируешь меня? Что ты пытаешься этим сказать, Марианна?
— Отпусти, говнюк! Ничего я не пытаюсь сказать тебе, не о чем мне с тобой говорить!
— Тогда зачем ты разбудила меня, а? Я в кои-то веки заснул! Хотела поиграть со мной, да? За этим разбудила?
— Я хотела тебя убить! — выпалила она.
— Да нет же, Марианна! Ты вовсе не хотела меня убивать! Ты чего-то другого хочешь… Только я никак не могу понять чего.
— Хочу увидеть, как ты сдохнешь!
— Неправда. Ты не этого хочешь…
Нечеловеческим усилием она подняла правую руку, вцепилась в руку Фрэнка. Ту, что держала оружие. Боролась изо всех сил. Но не затем, чтобы отстранить нож. А затем, чтобы перерезать себе горло. Мир наизнанку.
Фрэнку понадобилась вся его сила, чтобы одолеть ее. Он выбросил нож в окно. Весь дрожал, такого страха натерпелся. Марианна попыталась ударить его. Он снова придавил ее к постели. Чтобы не дать ей пораниться, потерять последние силы.
— Черт, я сделал все, чтобы тебя спасти! — закричал он.
Наконец он увидел, как во мраке ее глаз блеснули слезы. Долгожданное избавление. Теперь нужно было заставить ее выговориться. Чтобы все это вышло наружу. Чтобы слова наложились на боль.
— Ты помешалась или как?! Почему ты хочешь умереть, Марианна?
— Он убил себя! Из-за меня! Из-за меня!
— Нет! Ты не виновата, Марианна… Ты не должна себя в этом винить. Ты должна жить с этим.