Не помнит Федя такого случая, чтобы Мишка-печатник сделал ему больно. Вот и сейчас Федя изо всех сил старался побороть медведя, повалить его. А что Мишке стоит хрупкого, как соломинка, мальчика одним, даже слабым ударом опрокинуть на землю? Но нет. Мишка только отдувался, кряхтел, но силы своей не выказывал, понимал — нельзя. Да он просто очень любил Федю.
— Поиграем в прятки! — сказал Федя.
Здесь у них все по правилам. Федя спрячется, а Мишка ищет. Пока мальчик не скажет: «Можно!» — медведь послушно стоит у двери сарая. Отвернется и стоит.
Только одно огорчает Федю: не было еще такого случая, чтобы Мишка-печатник его не нашел. А ведь не подглядывает! Это всегда казалось Феде непостижимым.
Так же и сейчас. Федя запрятался среди штабелей дров, старой рогожей накрылся, крикнул: «Можно!» И Мишка ленивой трусцой побежал к нему. Как будто нет дров, рогожи — через них он Федю видит. Подбежал, откинул рогожу, ткнулся Феде в щеку мокрым носом и прорычал радостно.
— Какой ты! — немного рассердился Федя. — Хотя бы понарошку сразу не нашел!
Играют в прятки Федя и Мишка и совсем не знают, что за ними из окна следят Давид Семенович, дядя Петя и Федин отец Дмитрий Иванович. Смотрят и решают их судьбу.
— Недели две нам на подготовку, значит? — спрашивает Дмитрий Иванович.
— Пока так. — Дядя Петя задумался. Есть у него такая привычка — задумываться. — А там, может, сократят. Сам понимаешь…
— Сократят! — Давид Семенович решил было пропеть: «Я люблю вас, Ольга», но понял, что момент неподходящий, и опять засмотрелся на Федю и Мишку. — Ловко же медведь его ищет! И все же куда мохнатого девать, когда вы уедете? Ну сколько нас останется? До него ли будет!
Дядя Петя кашлянул:
— И все-таки я уверен: Федор справится. Вон они какие друзья. С ним наш Мишка не пропадет.
— Даже лучше, что у него здесь забота будет. Больно он переживает, что на фронт мы его не берем. — Дмитрий Иванович вздохнул. — Воевать рвется.
— Мальчонка. — Дядя Петя опять покашлял. — Думает, война — это так, игра.
запел все-таки Давид Семенович, потом со вздохом сказал:
— Ладно. Другого выхода нет. Оставим этого чертова медведя в типографии. Федя будет за ним ходить. Только ты, Дмитрий, серьезно поговори с ним. Чтобы ответственность почувствовал.
— Поговорю.
Так решился вопрос, что делать с Мишкой, когда отряд типографских рабочих уйдет на фронт, — ведь в городе останется только несколько человек, которые будут все равно, назло всем бедам и всем врагам революции, выпускать газету «Коммунист». А Федя и Мишка-печатник между тем, ничего не подозревая, продолжали играть в прятки. После обеда Федя стал поджидать художника Нила Тарасовича — интересно все-таки посмотреть, как Мишку-печатника рисовать будут.