За миг до того, как я нажал на курок, впереди показалась темная фигура. Огромный мастиф несся с пугающей скоростью — он настиг слугу за несколько прыжков и бросился на него, повалив его прямо в хлюпающую грязь. Мужчина бился и извивался, но пес крепко придавил его к земле своими мощными лапами.
Мы поспешили к ним — я опасался, что пес порвет мужчину на клочки. Макгрей же довольно потрепал зверюгу по шее, словно тот был его питомцем.
— Молодец, Маккензи! Отпусти несчастного засранца.
Пес не двинулся с места, продолжая рычать, и Макгрею пришлось оттянуть его за ошейник.
Я с облегчением удостоверился, что слуга был цел и невредим, разве что вымок и весь извозился в грязи.
— Ну надо же! — торжествующе провозгласил Макгрей, поднимая мужчину за грудки, словно тот был еще одним псом. — И ведь сегодня еще даже не Рождество!
— Я все могу объяснить! — заныл тип, пряча лицо, будто все еще опасался нападения мастифа. — Я все могу…
— Ох, заткнись уже! У тебя будет на это время.
— Кто вы такой? — спросил я.
— Х-холт. Александр Холт, — заикаясь, произнес он.
— Лакей полковника?
— Камердинер, вообще…
— Фрей, отвези его в Городские палаты. Я сам закончу осмотр дома.
Я чуть было не предложил ему поменяться ролями (в конце концов, грубой силой из нас двоих отличался именно Макгрей), но один лишь взгляд на тот дом заставил меня передумать. Ни за что не признался бы в этом вслух, но мне совсем не хотелось бродить по тем мрачным комнатам одному.
Да что же со мной творилось?
Проклятые газетчики все еще шныряли вокруг Городских палат, когда я туда вернулся. После нескольких часов под дождем вид у них был жалкий, но глаза их осветились радостью, когда они увидели, что я веду помятого слугу.
— Мистер Холт! — хором закричали они. — Вы признаете вину? Вы же говорили, что виновата цыганка!
В этот момент констебль Макнейр подоспел ко мне на помощь и избавил меня от необходимости прокладывать себе дорогу локтями.
— Да будет тебе известно, что когда-то к полицейским относились с почтением! — проворчал я Макнейру, как только мы вошли в здание. Сухопарый рыжий офицер повел мистера Холта в камеру. — В кебе еще остался тяжелый мешок, — сказал я ему. — Пусть кто-нибудь занесет его ко мне в кабинет.
Я поспешил в подвал прямиком к столу Макгрея, где он держал виски. Я сделал большой глоток прямо из бутылки. Готов был поклясться, что все еще чувствовал тот мерзкий холодок, пробравший меня в доме Гренвилей, и только жгучее спиртное смогло прогнать это ощущение.
Кто-то вошел в кабинет именно в тот момент, когда я снова поднял бутылку.