– Нет. Марджори разговаривала несколько минут, то есть скорее слушала, потом сказала: «Я вам перезвоню в течение часа» или что-то в этом роде. Похоже, ейэтот звонок пришелся совсем не по душе. Она хмурилась, когда повесила трубку.
Мейсон в задумчивости смотрел на дым, поднимающийся вверх с кончика его сигареты.
– Что с Брэдбери? – спросила Делла. – Будешь выполнять его указания?
– Пошел он к черту. Я командую парадом.
В этот момент дверь в библиотеку бесшумно открылась, в приемную вышел Дж. Р. Брэдбери. Лицо у него было бледным и усталым, но глаза смотрели холодно и уверенно.
– Может, вы и думаете, что командуете парадом, но перевес сил у меня. И я держу в руке кнут. Значит, эта маленькая, лживая, дешевая потаскушка решила меня обмануть? Отправилась с Дораем в номер для новобрачных, да? Да будь они прокляты! Я им обоим покажу, где раки зимуют!
Мейсон очень серьезно и задумчиво смотрел на Брэдбери.
– Вы подслушивали, приставив ухо к замочной скважине, или поставили стул у двери к вентиляционному отверстию сверху? – спросил адвокат.
– Если вам это так интересно, то через вентиляционное отверстие, которое предварительно открыл, чтобы все слышать, – яростно сообщил Брэдбери, который едва держал себя в руках.
Делла Стрит развернулась от Брэдбери к Мейсону, глаза ее горели негодованием. Она открыла было рот, словно собиралась что-то сказать, потом встретилась взглядом с шефом и промолчала. Мейсон непринужденно уселся на угол ее письменного стола, лениво покачивая ступней.
– Похоже, что мы сейчас поставим все точки над «i», Брэдбери, – сказал Мейсон.
Брэдбери кивнул.
– Не поймите меня неправильно, Мейсон, – заговорил он. – Вы борец, как и я, и я очень вас уважаю, но думаю, что вы не испытываете ко мне должного уважения.
Брэдбери говорил резким тоном, он явно пребывал в сильном напряжении. Мейсон же смотрел на него спокойно, всем своим видом демонстрируя невозмутимость.
– Нет, Брэдбери, вы не борец. Вы относитесь к тем людям, которые используют чужие ошибки. У вас мышление банкира. Вы сидите с краю, наблюдаете, ждете, а потом атакуете, когда считаете, что подошло нужное время. Я борюсь другим образом. Я иду в атаку, я рвусь вперед, я сам создаю себе возможности и использую все представляющиеся шансы. Вы же не рискуете, вы остаетесь в безопасном положении. Собственной шкурой вы не рискуете никогда.
Выражение глаз Брэдбери быстро изменилось.
– Вы неправы, если думаете, что я никогда не рискую собственной шкурой, – заявил он. – Я часто рискую, но действую ловко и всегда подстраховываюсь.