Шумейкер вызывал свидетелей одного за другим, в манере боксера, пытающегося добить соперника, воспользовавшись тем, что тот в состоянии грогги[13]. Баллистик показал, что пули, найденные в автомобиле, выпущены из пистолета тридцать второго калибра, оставленного на полу того же автомобиля. Хозяин оружейного магазина в Солт-Лейк-Сити представил документы, подтверждающие, что Джулия Браннер купила у него этот пистолет. Сотрудник управления полиции Солт-Лейк-Сити представил разрешение, выданное Джулии Браннер на ношение этого самого пистолета тридцать второго калибра, и регистрационным номером, выбитым на найденном пистолете. Дактилоскопист показал, что после того, как высохла вода на поднятом со дна автомобиле, у верхнего края стекла в левой дверце обнаружили отпечаток пальца, который совпал с отпечатком среднего пальца левой руки Джулии Браннер.
Наконец, Шумейкер поднялся и чеканя каждое слово, объявил:
– Следующий свидетель обвинения – Питер Сакс.
Сакс, чей нос полностью закрывала повязка, закрепленная полосками пластыря, вышел к свидетельской трибуне и принес присягу.
– Вы знаете обвиняемую, Джулию Браннер? – спросил Шумейкер после того, как Сакс показал, как его зовут и где он проживает.
– Да.
– Случался ли у вас когда-нибудь разговор, в котором она упоминала Ренволда Браунли?
– Да.
– Вы знаете адвоката Перри Мейсона, который ее представляет?
– Да.
– Кто присутствовал при вашем разговоре с Джулией Браннер?
– Виктор Стоктон.
– Кто-нибудь еще?
– Нет.
– Где происходил этот разговор?
– В аэропорту Бербанка.
– Кто вы по профессии?
– Частный детектив.
– Ранее вы общались с обвиняемой по этому делу?
– Да, сэр.
– Во время этого разговора вы себя кем-то позиционировали?
– Да, сэр. Я позиционировал себя киллером и рассказал, какие убийства совершил за деньги.
– Когда произошел разговор, только что упомянутый вами, при котором присутствовал мистер Стоктон?
– Четвертого числа этого месяца.
– В котором часу?
– Примерно в десять утра.
– Что было сказано и кем?
Мейсон поднялся с места.
– Ваша честь, создается ощущение, что прокуратура ищет связь подсудимой с убийством, однако прокуратуре пока не удалось установить сам факт убийства. Я заявляю протест по этому вопросу, как неправоспособному, неуместному и не затрагивающему сути. Нет должного основания. Это не часть Res Gestae. Это не часть corpus delicti. Прокуратура, не текущий момент, не сумела доказать corpus delicti.
– Здесь мы не должны этого доказывать, как в вышестоящем суде, – возразил Шумейкер. – У нас всего лишь предварительные слушания. Мы должны лишь доказать, что преступление совершено и есть веские основания верить, что совершила его обвиняемая.