Тем временем мои люди, почти не встречая сопротивления, от реки дошли до самого города и вскоре добрались до ворот дома градоначальника. Тут в солидном каменном доме, похожем на замок или крепость, собрались испанские защитники Гаваны. Ефим Оленин разумно потребовал от испанцев сдаться, поскольку против численно превосходящих в несколько раз моих людей у них все равно не было никакой надежды на победу. Сеньоров в доме всего десятка три. Некоторые испанцы, которые были с Риверой в доме, уже хотели сдаться: "По крайней мере, спасем свою жизнь". Но, храбрый Ривера не согласился на плен.
Что же, была бы честь предложена. Кто же сам себе теперь злобный Буратино? Как там у Лопе де Вега: "- Желаю счастья Вашей чести; — Да будет проклята она!"
Надеюсь, что император Карл высоко оценит кровь, пролитую за него лучшими бойцами, ибо память о такой преданности все мы хотели бы оставить в наследие своим потомкам.
— Готовьте свое золотишко, мы идем! — заорал рядом со мной какой-то русский кряжистый мужик, но почему-то каким-то не своим тонким голосом.
Пока полсотни моих русских солдат блокируют дом алькальда города. Часть моего отряда около сорока человек (все немцы)преследуют беглецов на востоке, да надо там и с дозорными разобраться, чтобы не ударили нам в спину. Другие и немцы и русские ведут зачистку города, жестоко подавляя всякое сопротивление. Но это единичные случаи, в основном здесь не воины, а мирные жители, которые мечтают удрать. Но все же во избежание потерь работаем осторожно, слышны частые выстрелы, пару раз даже забрасывали закрытые дома горшками с порохом. Взрывы работали за моих бойцов.
За час все было кончено. Собирали пленных и негров на погрузку. С кораблей выгружали фальконеты и запасы пороха. Оставался только блокированный дом градоначальника, где заперлись его защитники во главе с Риверой. Башенка с развевающимся испанским знаменем была последним местом, которое еще принадлежало испанцам в Гаване. Оттуда какой-то идиот даже иногда стрелял из небольшой аркебузы. Зачем он это делал непонятно, у нас никто под эти выстрелы не подставлялся.
И начался бой. Нет, никаких идиотских атак в полный рост с открытой грудью не было. Сбили деревянный щит, его водрузили на телегу, подтащили такую импровизированную мину к воротам дома и взорвали его. Потом в дом ворвались мои бойцы и закидали все комнаты горшками с порохом. После взрывов прошли по дому и прикончили раненых и умирающих. Недалекий идальго Хуан де Ривера погиб, как и глупцы, доверившиеся ему.
— Подвезло этим, без страданий померли! — высказывает философское замечание один из моих немцев.