— Это Бах, — сказал Финн и поднял сумочку с ковра.
— Я знаю.
Он без обиняков достал торчащий из кармашка мой мобильный. Тот прекратил звонить. И из-за двери рявкнул мужской голос, словно поджидал:
— Севка, через пять минут едем в студию! Пять минут! Понял? Или мы опоздаем на запись с этими хреновыми парижскими пробками!
Шаги удалились окончательно с генеральским акцентом подошв.
— Севка?
Мне стало неприятно, хоть поцелуй и не давал мне никаких прав. Но зачем мне псевдоним?
Я отшагнула к дверям и подхватила сумку.
— Ладно. Мне надо идти, — поспешно бросила я. — Отдай мне мобильный.
Тот сощурился. Набрал без обиняков с моего телефона номер, и его телефон в кармане отозвался самым обычным звонком.
— Теперь не потеряешься, — сказал Финн.
— Я могу поменять номер.
— Ты не станешь. — Он вернул мне гаджет.
Да, чёрт, он прав, не стану. Французскую симку мне подарил Франсуа, а на русскую успел позвонить дядя и за одну минуту выговора стереть со счёта все деньги, как корова языком. Я взялась за ручку двери.
— Приходи вечером, — сказал Финн.
— Я занята.
Попросит ещё раз? Хотелось поднять планку, повысить собственную значимость, иначе к чему это приведёт? Он звезда.
По краям от двери красовались стилизованные под Египет папирусы в рамках. Прекрасная возможность сменить тему.
— Почему здесь всё о фараонах? — спросила я, оборачиваясь. — И знак Гора на цепочке у тебя на шее? Любишь древний Египет?
— Возможно, я не Макс Финн? — с хитрой полуулыбкой ответил он.
— Ясно, что ты не Макс, а Сева. Всеволод, Евсей, Северин?
— Это не имя.
— Имя. — Я отметила бюст фараона в высоком царском головном уборе на тумбочке с противоположной стороны от Нефертити. — О, и Эхнатон здесь.
— А как же иначе? — усмехнулся Финн.
Странный.
Он снова поймал меня в ловушку своих рук и пристальных глаз.
— Себастьян, — вдруг сказал он. — Моё настоящее имя Себастьян Бах. Не кривись. На самом деле, я не шучу. Мама родила меня в восемнадцать, когда была поклонницей Скид Роу. Себастьян Бах — так звали фронтмена её любимой группы. Как понимаешь, это имя в шоу-бизнесе уже занято.
Я закусила губу смущённо. «Я ему сказала, что люблю Баха? Вот так оговорка по Фрейду…»
— Красивое.
Он улыбнулся, как с экрана, и подмигнул.
— Но ты зови меня Финн. Я привык, и вообще подумываю о том, чтобы официально поменять имя в документах. И приходи утром.
«А почему ты не придёшь ко мне? Это выше достоинства звезды?» — царапнуло колкостью на моём языке, но произнести он не дал. Взял мои щёки в ладони и заглянул в глаза, вызывая опять то чувство узнавания. Коснулся губами моих губ.